В годы большой войны

Прошло еще некоторое время, когда Николаю Кузнецову удалось встретиться с девушкой, говорившей ему о персидских коврах, обещанных Ортелем после возвращения из таинственной командировки. Это было в партизанском отряде, расположившемся неподалеку от города Ровно.

— Читай! — весело сказал он. — Впрочем, нет… Такую газету нельзя выпускать из рук, тем более — выносить из отряда.

Кузнецов вслух прочитал корреспонденцию из Лондона, свернул газету, сунул в карман и воскликнул:

— Вот тебе и персидский ковер!.. Значит, мы с тобой недаром служим… Не напрасно послали нас под Ровно…

Девушку звали Майя Микота… Она работала машинисткой в ровенском отделении гестапо… Числилась осведомительницей под номером семнадцать у штурмбаннфюрера фон Ортеля.

— Ясно, товарищ генерал! — сказал полковник, закрывая папку.

— А мне не ясно, — возразил Директор. — Не ясно!.. Откуда противник мог узнать об «Эврике»? Подготовка проходила на самом высоком уровне… Вы полетите с группой… — Генерал назвал фамилию, знакомую Беликову по его работе. — Поступите в его распоряжение… Илье передайте, мы довольны его работой, представляем к правительственной награде. Встречайтесь только с глазу на глаз. Передайте ему… — Генерал дал последние напутствия, инструкции, пожелал счастливого пути. Посмотрел на часы.

— Самолет уходит через час с четвертью… Машина у проходной… Еще раз желаю успеха!

В последних днях ноября члены «Большой тройки» — Сталин, Рузвельт и Черчилль — собрались в Тегеране. Сталин прилетел из Москвы, когда его партнеры по конференции уже расположились в своих посольствах. Группа обеспечения прибыла несколько раньше.

Сталин сразу же стал настоятельно предлагать Рузвельту поселиться в советском посольстве. Он объяснил, что подготовку к конференции не удалось провести в абсолютной тайне. Слухи о ней каким-то образом просочились в германскую разведку. Необходимо усилить меры безопасности.

Руководитель американской секретной службы Майк Рейли, ответственный за безопасность президента, разделял эту точку зрения. В Тегеране среди беженцев, нахлынувших из Европы, могут быть десятки гитлеровских агентов. Советские коллеги Майка Рейли уже информировали его об аресте нескольких агентов, подготовлявших покушение на жизнь «Большой тройки». Короче, необходимо сократить разъезды по городу, усилить меры безопасности.

Но Рузвельт вдруг заупрямился. Вероятно, здесь было дело в престиже президента. Он говорил, что уже отказался от подобного же предложения Черчилля, который считал, что Рузвельту следует поселиться в британском посольстве… Общими усилиями Рузвельта все же убедили переселиться в советское посольство. Президенту отвели особняк, в котором и проходили заседания «Большой тройки».

В продолжение четырех дней главы союзных держав доверительно обсуждали проблемы завершающего этапа большой войны, говорили об «Оверлорде» — открытии второго фронта на Западе, о послевоенной организации мира, о судьбах побежденной нацистской Германии, о единстве целей во всех этих вопросах.

Тегеранская встреча, которая была первой встречей руководителей трех великих держав, подтвердила несостоятельность нацистских расчетов на раскол антигитлеровской коалиции.

У каждого участника были свои взгляды, в речах отражались особенности их характеров, но цель была едина — победить врага.

Открывая конференцию, Рузвельт сказал:

«Я хочу заверить членов нашей новой семьи, собравшихся за этим столом настоящей конференции, в том, что мы собрались здесь с единой целью, с целью выиграть войну…

Мы не намерены опубликовать ничего из того, что будет здесь говориться, но мы будем обращаться друг к другу, как друзья, откровенно и открыто».

Когда речь зашла об «Оверлорде» — об открытии второго фронта, Сталин произнес только одно слово:

— Когда?

А Черчилль на завершающем заседании конференции, когда возник вопрос о совместной декларации, предложил:

«Нужно, чтобы коммюнике было кратким и таинственным…»

У каждого был свой характер…

В совместной декларации руководители трех союзных держав

«пришли к полному согласию относительно масштабов и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга.

Никакая сила в мире не сможет помешать нам уничтожить германские армии на суше, их подводные лодки на море и разрушать их военные заводы с воздуха».

За этими решительными, недоговоренными и таинственными фразами стояли планы конкретных совместных действий.