В горах пощады нет

Точка наблюдателя была врыта в землю. Бетонный стакан, на стенки которого с двух сторон положено несколько бревен. И что-то крышу напоминающее. И все это принесенным издалека дерном прикрыто. Не ахти какая маскировка, но для взгляда издали годится. Спереди еще несколько камней уложены. Это с тех времен, когда здесь пулеметное гнездо находилось.

Боец в краповом берете просматривался легко. Опасаясь, что наблюдатель может обернуться, Тамаров отполз в сторону, чтобы подбираться, прячась за боковой стенкой. Это удалось без особого труда. Так, необнаруженный, подполковник беззвучно прокрался к самой наблюдательной точке. Отчего-то очень хотелось заглянуть за угол, чтобы увидеть, чем наблюдатель занят. Но это обычная ошибка, свойственная новичкам, и Артем Василич на позыв не клюнул. Это только кажется, что для подготовки атаки требуется время. В действительности может оказаться так, что времени-то у тебя как раз и не будет. Если наблюдатель по какой-то причине окажется лицом к выходу и если он не просто хорошо тренирован, но и обладает отменной реакцией, он сразу нанесет удар любопытному. И потому Тамаров только дыхание перевел и шагнул за угол. Но и шагнул, конечно, беззвучно, уже готовый к нанесению удара. Момент оказался подходящим. Наблюдатель запрокинул голову и поднял фляжку, желая попить, и в этот момент рука подполковника спецназа ГРУ сама собой «выстрелила». Удар наносился основанием ладони в затылок. Можно было бы ударить чуть-чуть ниже и убить наблюдателя. Но этого подполковник позволить себе не мог. Конечно, сотрясение мозга наблюдателю в любом случае обеспечено, как и длительная потеря сознания. Но по крайней мере жив останется.

Ни на мгновение не задерживаясь после удара, Артем Василич ногами вперед нырнул в укрытие, тут же вытащил у поверженного противника длинный брючный ремень, связал тому руки за спиной, а конец ремня привязал к согнутой ноге. Будь ремень подлиннее или имейся в руках подполковника веревка, он связал бы наблюдателя на «Бабу Ягу», как звали в спецназе способ связывания пленников, при котором в дополнение к уже сделанному конец связки перехлестывает горло, и любая попытка освободиться вызывает удушение. Но пришлось обойтись тем материалом, что под рукой оказался. Да и совершенно ни к чему было оставлять фирменный след своего рода войск. Краповый берет вполне подошел на роль кляпа, который с трудом, с ввинчиванием все же поместился во рту.

Внимание подполковника привлек булькающий звук. При падении «краповый» фляжку выронил, и вода вытекала на землю. Та самая вода, о которой так мечталось только час назад. Завернув крышку, Тамаров убрал фляжку в карман. Осмотрелся и увидел лежащую чуть в стороне упаковку с сухим пайком. Хотел было и ее взять, но вовремя отдернул руку. Нет… Этого пока брать нельзя… А вот автомат – дело, может быть, нужное. А еще более нужное дело – мощный бинокль…

Но самая ценная находка – подробная топографическая карта в планшете. Карта разбита на квадраты, чтобы удобно было сообщать, где и что происходит. И знакомые условные обозначения показывали, где стоят посты наблюдателей, где выставлены две мины и четыре «растяжки». Командир группы «краповых» оказался, к счастью, человеком предельно аккуратным и ответственным. Если мины командиры на карте обычно отмечают, то «растяжки» отмечают далеко не всегда. Их даже снимают не всегда, считая, что на чужой территории – а Чечню российские войска считают чужой территорией – это вовсе не обязательно.

Наблюдатель зашевелился. Но он лежал лицом вниз и видеть подполковника не мог.

– Извини, братан, – сказал Тамаров умышленно с сильным кавказским акцентом. – Прощай и поправляйся…

И покинул точку, прихватив напоследок и переговорное устройство, чтобы вовремя услышать, если поднимется тревога. Только перевалив верхнюю точку сопки, нашел глазами подполковника Мерабидзе, показал ему направление движения в обход наблюдателей и сам быстро двинулся напрямую, срезая угол…

2

Подполковник Бурлаков только успел завести двигатель машины и положить руку на рычаг переключения передач, когда увидел, как на крыльцо управления выскочил подполковник Долгополов, сразу отыскавший глазами «уазик» и сделавший знак рукой. Пришлось прямо к крыльцу подъехать.

– Александр Григорьевич, наши следаки требуют нас к себе. Срочно… Получены какие-то новые данные. Следаки в недоумении, хотят посоветоваться…

– Садись, поехали… – вздохнул, но согласился Бурлаков. – Им долго еще в недоумении пребывать… А нам мотаться из конца в конец города… Можно подумать, служба наша для того и предназначена, чтобы чужие сомнения анализировать. И вообще, я с них, пожалуй, деньги на бензин возьму…

Город, впрочем, был слишком невелик, чтобы разориться на бензине.

– Поезжай, я догоню. Мне еще кабинет закрыть нужно и дежурного в известность поставить. Это недолго…

Александр Григорьевич добрался до военной прокуратуры без задержек и минут пять еще ждал, когда Долгополов подъедет. Видимо, дежурного в известность пришлось ставить долго. Бывает, что дежурные непонятливые выпадают…