В городах Луны

– Тем дружелюбнее интерфейс, – хихикнула Карина. – Извините, больше не перебиваю, честное слово.

Митька и Арно синхронно изобразили кашель. Ну да, попасть с жарищи под тридцать пять, да в такой холодок. Сложно не простудиться.

– В общем-то, ты права. – Мастер усмехнулся под маской. – Диаси, сегодня нам потребуются лишь общие сведения. Глобус, пожалуйста.

– Всегда рада помочь! – Диаси исчезла, а вместо нее над колонной засветился и завертелся самый настоящий глобус. Только не пластмассовый или там деревянный, а голографический.

– Это неустойчивый слепок, – сообщил Мастер, верно истолковав удивление землян. – Неплотное, но материальное изображение обычного учебного глобуса. Очень удобное в использовании. Прекратить вращение.

Глобус замедлился и замер. Но прежде чем он совсем застыл, Карина успела окинуть взглядом четыре материка. Один, продолговатый, шел с севера на юг, от полюса чуть дальше экватора. Второй и третий, совсем небольшие, напоминающие разделенную пополам Австралию, располагались весьма близко к полюсам. Четвертый занимал огромное пространство в Южном полушарии. Он был так испещрен водоемами всех типов, форм и размеров, что Карина даже засомневалась, один ли это континент.

– Итак, на каком материке мы находимся? – спросил Мастер, не обращаясь ни к кому в отдельности.

– Здесь! – четыре пальца от четырех слушателей невоспитанно ткнулись в континент, тянущийся от Северного полюса через экватор.

– Вопрос не к Диймару Шепоту и не к Митьке Закараусу. Карина и Арно, как вы это определили? – В руке Мастера засияла указка, тоже голографическая.

Арноха пожал плечами: мол, какая разница, определил, и прекрасно. Карина набрала воздуха в легкие.

– Мне Митька сказал, что мы находимся практически на экваторе. Он пересекает только один континент. Еще мы среди моря на… архипелаге? – Мастер одобрительно кивнул. – Значит, мы тут. – Море рассекало континент с юга. В центре водного массива группировались острова.

– Совершенно верно. – Белая маска Мастера повернулась в сторону девочки, указка заскользила по поверхности глобуса вверх. – На севере материка – бухта Полумесяц и замки на его «рожках»: на дальнем – «Страж глубин», на ближнем – Дхорж. Ну что ж, все сориентировались? Тогда внимание. Диаси, пожалуйста, карту омертвений поверх общегеографической. Желтым цветом выделены омертвения, синим – живое пространство.

– Всегда рада помочь, – мурлыкнула Диаси.

Цвета на глобусе сменились. И повисло молчание. Надо было переварить увиденное.

– Цвета точно не п-перепутали? – спросил наконец Арно. – М-может, омертвения вс-все же синим?

– Нет, – хмуро отозвался Диймар. – Восемьдесят процентов поверхности планеты. Поэтому я считаю, что просто охранять вас, волчат, – бред. То есть не бред, но этого мало. Нужны драконы. Вернее, не просто драконы, а… – Он не договорил, махнул рукой. И подозрительно шмыгнул носом.

Карина вспомнила женщину в омертвевшем доме в мертвой же бухте Полумесяце и ее малыша, брата или сестренку Диймара, который никогда уже не родится на свет. Просто потому, что какой-то скотине захотелось жить вечно. Вспомнила и погибшего волка – отца конопатого болтуна Антона, с которым она танцевала на празднике Пилигримовых яблок. И почему-то второй раз за последние сутки в носу защипало.

– У вас поэтому такая беда с языками? – спросила она, чтобы не зареветь.

– Пожалуйста, корректно сформулируйте запрос.

– Гррр… – Жаль, что Диаси – голограмма, неплохо было бы ей по шее дать. Но Карина собралась с мыслями: – Сколько языков существует в Трилунье на данный момент? Так корректно?

– Вопрос задан корректно. Всегда рада помочь. На запрашиваемый период в Трилунье существует один живой язык. Кодовая коммуникативная система, которой мы пользуемся для общения. А также два условно мертвых языка, хранимые народом Элве. На их основе создается около семидесяти процентов всех словесных знаков Трилунья.

– Но когда-то ведь… ах ты, паучерт! Был ли в истории период, когда живых языков было больше одного?

– Да. Вплоть до периода около семисот лет назад, когда омертвение охватило земли бургундов, испанов и японов. После него остался лишь один язык. На заре времен насчитывались десятки коммуникационных систем.

– Это звучало бы трагично, если бы не звучало так смешно, – буркнула Карина, хотя на самом деле смеяться ей не хотелось. – Ужасно похоже на искаженные названия народов, которые живут в нашем мире. Диаси, есть ли в Информаториуме сведения об Однолунной Земле?

– Сведения есть. Нет допуска. Требуемый уровень допуска – символьерский и выше. – Она обернулась к Мастеру и замурлыкала с придыханием: – Гость с высшим уровнем допуска, вы подтверждаете запрос?

– Стоп-стоп, пока не надо, – остановила Диаси Карина. – Правда ли, что дыхание дракона может обернуть омертвение вспять?

– Правда. – Тон диалоговой системы снова стал равнодушно-менторским. – Для уточнения деталей переформулируйте вопрос. – И полупрозрачная барышня рыбкой нырнула за глобус.

– Значит, дракон дышит, и вместо омертвения мы получаем оживление, – задумчиво сказал Митька.