В гостях у Джейн Остин. Биография сквозь призму быта

Как бы то ни было, Челтнем не помог. По дороге домой сестры навестили семейство Фоул в Кинтбери, членом которого когда-то предстояло стать Кассандре. Теперь они были добрыми друзьями. Визит получился не слишком веселым, и у Фоулов "создалось впечатление, что у Джейн нелады со здоровьем", хотя никакую конкретную болезнь они назвать не могли. Ее друзья думали (возможно, уже задним числом), что она "посещала все знакомые места, словно готовилась покинуть нас".

В сентябре Джейн связала свою загадочную болезнь с состоянием, которое мы назвали бы "стрессом", хотя этот термин появился только в начале двадцатого века. "Моя спина, — писала она Кассандре, которая снова уехала в Челтнем, — много дней меня почти не беспокоит. Я думаю, что волнение так же вредно для меня, как утомление, и что, пока тебя не было, я болела из-за самого обстоятельства твоего отсутствия". Если состояние Джейн было следствием болезни Аддисона, то переживания из-за разлуки с сестрой действительно могли вызвать обострение. Однако специалист по истории медицины Аннет Апфол недавно высказала предположение, что Джейн страдала не болезнью Аддисона, а лимфомой Ходжкина — разновидностью рака крови, поражающего белые кровяные тельца. Для лимфомы Ходжкина характерна цикличность, когда состояние больного то ухудшается, то улучшается, что и наблюдалось у Джейн. Высокая температура и ночная потливость держатся в течение нескольких недель, а затем проходят; больной чувствует себя лучше, но очень ослаблен, поскольку высокая температура разрушает красные кровяные тельца.

В отсутствие Кассандры домашним хозяйством Чотон-коттеджа пришлось заниматься Джейн, что ее очень огорчало. "Я нисколько не расстроилась наступлению пятницы, — писала она в тот день, когда уехал ее брат Эдвард. — Мне нужны несколько дней тишины и свободы от забот и хлопот, связанных с любой компанией". "Я часто удивляюсь, — продолжает Джейн, — как ты находишь время на свои занятия, помимо забот о содержании нашего дома". Большая часть семейных обязанностей обычно лежала на плечах Кассандры, например покупка постельного белья или присмотр за Чотон-хаусом во время отсутствия Эдварда. Когда Кассандра уезжала из Чотона и не могла вести домашнее хозяйство, о творчестве можно было забыть. "Сочинять, когда голова занята бараньими ногами и пирогами с ревенем, представляется мне невозможным".

Джейн так старалась не думать о себе как об инвалиде, что в письмах постоянно упоминала о своем якобы улучшающемся здоровье. "За зиму у меня явно прибавилось сил, и я скоро поправлюсь, — писала она в начале 1817 года. — Думаю, теперь я понимаю свою болезнь гораздо лучше, чем прежде… Я все больше и больше убеждаюсь, что причиной всех моих страданий является желчь". Здесь речь идет о теории, что тело человека содержит четыре жидкости, или гумора, а болезни являются результатом нарушения баланса между ними. Джейн считала, что одна из четырех жидкостей, черная желчь, стала преобладать над остальными: желтой желчью, кровью и флегмой. Согласно этой теории, "излишки" черной желчи действуют не только на тело — вызывая сильные боли, как в случае Джейн, — но и на психику человека. Черная желчь служит причиной меланхолии. В семнадцатом веке меланхолия считалась физическим состоянием, но в Георгианскую эпоху ее относили к области эмоций.

Такие представления предвосхищали современную теорию о связи творчества и депрессии, хотя даже в Античности меланхолия считалась болезнью великих людей. Замечание Джейн, что ее болезнь вызвана "желчью", позволяет предположить, что в наше время у нее диагностировали бы состояние, которое мы называем депрессией — от внимательного читателя не укроется, что тревожные симптомы в ее письмах проскальзывают на протяжении многих лет. Невозможно не заметить признаки беспомощности ("я должна отступить"), печали ("мне надоела я сама и мои плохие перья") и раздражительности ("я была вежлива с ними [какими-то знакомыми], насколько это позволял неприятный запах изо рта").

Историки медицины тщательно штудировали письма Джейн, пытаясь понять, что с ней было не так. Важный ключ к разгадке дает нам письмо, написанное в воскресенье 23 марта. Джейн пишет, что после "плохого самочувствия на протяжении нескольких недель", с приступами высокой температуры, ей "теперь явно лучше". У нее даже "стало лучше лицо, которое было довольно некрасивым, в черных и белых пятнах, очень неестественных". Такое обесцвечивание кожи характерно и для болезни Аддисона, и для лимфомы Ходжкина, хотя при болезни Аддисона пятна полностью не проходят, как у Джейн. В апреле она снова стала "очень бледной". Еще один довод в пользу лимфомы Ходжкина.

Но затем болезнь вступила в новый цикл. "Я почти полностью исцелилась, — пишет Джейн. — Тетя Кассандра так чудесно за мной ухаживала!" Сердце разрывается от этих исполненных надежды слов, когда знаешь, что на самом деле Джейн не становилось лучше, как бы она ни старалась себя в этом убедить.