В гостях у лесника

— Я был там, когда король пал — Хом начал брызгать пафосом — Бесславно он пал. Затоптали его наши.

— А вони то было — брезгливо отмахнулся старик — Про геройскую смерть и всё прочее. А он так, под лапами помер.

Так они и вдвоём разговаривали о том, о сём. Тшох же сидел молча и ел. Сначала темы для разговоров были обычными. Но вот чем больше говорили, тем сильнее темы становились абсурдными. То дед рассказал, как спьяну уединился с какой-то дурой. То про то, как он в море срал. То ещё какие-то непотребства.

— А ещё нет у меня среди животных врагов — лесник после порции бреда решил похвастаться — А восьминогов я вообще наловчился подкармливать. Они теперь совсем ручные…

Тут с улицы раздался стрёкот. Старик заулыбался и встал из-за стола.

— Щас проверю, что они там расшумелись.

Он вышел на улицу и закрыл за собой дверь.

— Да он ёбнутый! — воскликнул Хом.

— Ты прав — подал голос Тшох — Надо драпать.

Только они встали и начали собирать пожитки, как с улицы вернулся лесничий, с копьём наперевес.

— Друзья хотят покушать. Пойдёмте, поможете еду отнести.

— А, ну тогда ладно — парень не заметил ничего подозрительного в этой просьбе и пошёл на улицу.

Выйдя за дверь, он повернул голову направо и увидел корыто среднего размера, наполненное мясом. Но стоило только подойти к корыту, как из-за спины раздался крик Хома:

— СЗАДИ!!! — его слова сразу же были подкреплены звоном битой керамики.

Тшох резко обернулся и, едва заметив выпад копьём, сразу же отскочил назад, но потерял равновесие и упал в корыто. Он растерялся и принялся лихорадочно шарить руками вокруг себя и по одежде, пытаясь найти какое-нибудь оружие…

Лесник вместо того, чтобы добить юношу переключился на его слугу, посчитав, что мужик представляет наибольшую опасность, а сопляка прикончить ещё успеет. Но вот метко брошенный горшок попал прямо в челюсть, разодрал кожу и выбил пару зубов. Дед от такой неожиданности рассвирепел и, сплюнув выбитые зубы, понёсся на Хома, выставив копьё вперёд.

— РЯ-Я-Я-Я!!! — хриплый рык вырвался из окровавленного рта.

Хом ловко отскочил влево и пнул по древку, пытаясь выбить оружие из рук. Но не получилось, взбешённый дед держал копьё крепко. И не мешкая, наотмашь ударил оппонента, пытаясь рубануть острием в правое плечо. Хом, пытаясь увернуться, сделал диагональный шаг вперёд и влево, чтобы отделаться синяками вместо рубленной раны. Замысел удался, но удар всё равно получился неожиданно сильным и, если бы подставленная рукой защита, то он раздробил бы рёбра.

Пришедший в себя Тшох вскочил на ноги и кинул во врага шматом мяса, выхваченного из этого же корыта. И сразу же взял ещё пару шматов и кинул вслед за ним. Он пытался выиграть слуге немного времени. И Хом, воспользовавшись заминкой, схватил копьё и начал вырывать его из рук. Но дед оказался не прост, очень непрост, так и не дал себя обезоружить. Вместо этого начал бодаться, кусаться, толкаться и пинаться. Но Хом тоже не пальцем деланный, ответил противнику тем же, попутно пытаясь повернуть того спиной к господину. Тшох быстро смекнул, что к чему, и, схватив всё то же корыто, подбежал поближе и обрушил дерево прямо на голову супостату. Старик на мгновение впал в ступор, но хватку не ослабил. Затем последовал ещё один удар. Что-то хрустнуло, может это корыто, а может быть и череп. Но Тшох не остановился и нанёс ещё один удар. И ещё один, и ещё один, и ещё один…

В адреналиновом угаре парень раздробил череп злодею. Его остановил только вид раздробленной до кровавой каши головы и подкативший к горлу ком рвоты. Несмотря на то, что ему приходилось участвовать и в забое скота, и в разделе добычи, всё равно ему стало плохо. Относительно аккуратно разделанная туша не идёт ни в какое сравнение с месивом из мозгов и костей. Убивать самостоятельно оказалось намного тяжелее. Хотя, может быть, тошнота и сопутствующие состояния вызваны из-за стресса и всплеска адреналина, и после отдыха станет лучше

— Господин, надо идти спать — обеспокоенно сказал слуга — Нам завтра рано вставать.

— Блядь, да как спать то?! — Тшох отбросил в сторону окровавленное корыто и начал истерить — Сука! Блять! Блять! Блять! — он схватился за голову.

— Я заранее извиняюсь за то, что сейчас сделаю.

И незамедлительно вырубил молодого господина одним ударом…

… Вставать было тяжело: болело лицо и спина. Тшох поднялся и огляделся, обнаружив себя внутри землянки. Хом сидел за столом и что-то шил.

— О, наконец-то проснулись — придав своей речи пару малозаметных язвительно-насмешливых ноток, он отвлёкся от шитья и поприветствовал проснувшегося господина — Вы же понимаете, что вчера вы бы самостоятельно не заснули. На столе завтрак, уже остыл, наверное. Вы как, в порядке?

— Нет — в голосе юноши чувствовалась пустота.