В гостях у Маши Роговой (СИ)

— Да чего мы только не пережили. Вчера вроде хотели просто спокойно сходить в 1703, а потом в итоге вдруг началось какое-то…

— Так Хованского и не увидели, — подхватила Машка, вспоминая вчерашнюю шутку.

Будучи не в теме, Вершинина спросила:

— Так вам Хованский нужен?

— Нет, нет, что ты, — улыбнувшись, отреагировала Рогова.

— А то вы только скажите, его сюда сразу в нескольких пакетах привезут.

— Эм… нет, не нужно трогать Хованского.

В общем, очень скоро беседа пошла как по маслу: поднапившаяся несколькими бокалами подряд Машка, увлечённо жестикулируя и приукрашая(слегка, разумеется!) некоторые моменты, пересказывала все события, пережитые ими с Блэквайтером за эти два дня, а он иногда делал какие-то добавления.

Мэри, слушая, то восхищалась, то смеялась без умолку, а потом сказала:

— Ну вы даёте. Блэквайтер, уж не ожидала от тебя такого, что ты начнёшь как дятел какой-то прыгать по колесу обозрения на такой высоте. Мне бы страшно было.

— Так и мне тоже, — спокойно ответил он, пытаясь сдержать желание рыгнуть после вина.

— Слушайте, а пойдёмте на крышу? Оттуда вид на город более интересный, к тому же покажу вам кое-что клёвое.

Мэри подмигнула Машке, из-за чего той совсем сильно захотелось пойти, и поднявшись, пригласила ребят в сторону деревянной лестницы наверх, на второй этаж.

Машка встала и сразу почувствовала, что хочет раскачиваться из стороны в сторону, но всё же, более-менее сохраняя дезориентацию в пространстве, направилась в сторону лестницы, поведя за собой Блэквайтера.

Ну и через три этажа ребята оказались таки на крыше с дивным запахом, где росли всякие цветы, в вазе стояли лилии(красиво…), по полу был расстелен мягкий ковёр, по которому приятно ходить, а на самом краю крыши стоял… телескоп.

— Ух ты, ну ни фига себе, — вырвалось у Машки, из-за чего она вынудила Мэри хохотнуть, — так ты у нас астроном?

— Если останетесь до вечера, сможете нормально на звёзды посмотреть, — лукаво улыбнулась Вершинина.

— А родители против не будут?

— Не будут, если вы не сможете с ними увидеться. А вы не сможете, если не умеете за долю секунды телепортироваться в Англию, где у них сейчас командировка.

В ответ Машка только хмыкнула, поняв, что они попали на полноценную частную тусу в мажорском доме.

«Ну что ж, я не против».

К вечеру ребята были уже совсем пьяные, но продержались до темноты, поскольку им было интересно поглядеть на звёзды — Машке никогда не доводилось вот так вот в нормальных условиях с реальным дорогим инструментом на них смотреть, хоть она всегда и хотела. Да и Блэквайтеру тоже не особо.

— Согласись, волшебство? — Тихо спросила у неё Мэри, когда Рогова начала пялиться через телескоп на ярко сияющие звёзды.

— Я бы даже не была уверена, что в мире есть нечто волшебнее.

Мэри легонько усмехнулась и подошла к небольшой скамеечке рядом с вазой с лилиями, уселась на неё и оттуда сказала:

— Мне очень нравится Петербург. Я побывала во многих красивых городах — Лондоне, там наркоманов много, кстати, Нью-Йорке, Париже, да я даже в Ирландии была – вот это реальная сказка… но всё равно Петербург мне нравится больше всех. Блэквайтеру вроде бы тоже, так ведь, Блэкви?

Блэквайтер, лежавший на спине на ковре и до этого момента молча пялившийся на звёздное небо, неохотно отозвался:

— Угу.

— Почему? — Сразу спросила Машка, почувствовавшая укол какой-то… ревности, что ли?

От того, что эти двое понимают что-то такое, чего она не понимает.

Да нет, это глупо. Чего ей друзей-то ревновать?

Мэри с улыбкой объяснила:

— Потому что Петербург — город мрачного волшебства. Он совсем не такой, как вся остальная Россия… может, даже, как весь остальной мир. В нём есть некие великие тайны, по сей день сокрытые от нас, простых людей, неспособных на что-то по-настоящему великое.

Машка оторвалась от телескопа, пытаясь в пьяненьком состоянии размышлять над её довольно умными для подбухнувшей девчонки словами, и перевела взгляд на лилии, на которые и засмотрелась.

Она вдруг вспомнила, как сказала Блэквайтеру, когда они были под действием Эй-фи: «Я больше всего на свете люблю лилии».

Мэри заметила, что она пялится на цветы, и с улыбкой спросила:

— Нравятся? Они и мои любимые. У нас, похоже, больше общего, чем ты думаешь.

Машка неуверенно пожала плечами. Она пока не знала этого наверняка.

А Вершинина продолжила:

— Похоже, у Блэквайтера мания связываться с такими необычными девушками как мы, пусть даже и подсознательная.

Машка не совсем поняла, что она имеет ввиду, но сейчас ей очень захотелось попить, а потому она извинилась и, покачиваясь, пошла в дом ненадолго.

А Мэри аккуратно легла рядом с Блэквайтером, чувствуя всё большее опьянение.

Блэквайтер молчал всё это время.

Просто молча лежал и смотрел в звёздное небо, даже не обращая внимания на телескоп(наверное, даже специально, он специально всегда не обращал внимания на богатства Вершининой, чтобы показать ей, что это не главное в жизни), и даже когда Мэри легла рядом, продолжил молчать как партизан.

И В ГОЛОВЕ ЕГО БЫЛА ЦЕЛАЯ КУЧА МЫСЛЕЙ.

(Которые он удерживал)

Почему в его жизни всё так происходит…