В гостях у солнечного зайчика

А когда Толя вприпрыжку спешил домой, то вся без исключения публика на улицах — и деловито поскрипывающие сапоги, и менее деловитые туфельки, и толстые солидные галоши — все восхищались его ботинками: такие они были красивые.

И больше Ботинок никогда не просил каши, он ведь был не мальчик. Зато уж сапожный крем он требовал каждый день. И если Толя забывал его накормить, он становился мрачнее тучи, обиженно дулся, кривился и ворчал…

Того и гляди снова запросит каши.

ЧИК-ЧИРИК!

В то утро сизые голуби прилетели как обычно и уселись на подоконник. Весело толкаясь и перебирая красными лапами, они стали клевать крошки, которые им насыпал мальчик Вася. Но едва они приступили к этому занятию, как откуда ни возьмись появился маленький взъерошенный Воробей и выхватил у кого-то из-под носа самую крупную крошку. Она была такая большая, что он, конечно, не мог с ней справиться, как ни старался.

— Чирик! Черт знает что! Не могли покрошить как следует! — проворчал Воробей и так стукнул по крошке, что она отскочила далеко в сторону и полетела вниз кому-то на голову.

Тут Воробей стал всех расталкивать и выхватывать у голубей крошки чуть ли не изо рта. Если же ему это не удавалось, то он все-таки успевал отщипнуть хотя бы кусочек. При этом он еще недовольно чирикал:

— Эй, вы! Подвиньтесь-ка! Расселись тут! Ишь, какие большие и толстые! Не дают маленькой птичке покушать!

А сам между тем не переставал щипать крошки и в конце концов так объелся, что не мог сдвинуться с места. Он качнулся вправо, влево, как шарик, перевернулся кверху лапками и отчаянно закричал:

— Обкормили!

Пришлось отливать его водой. Голубям, очень хотелось пить, но вместо этого они вынуждены были носить в клювиках воду, которую им приготовил Вася в консервной банке, и поливать Воробья. Когда его, наконец, откачали, он нахохлился и заявил:

— Чирик, хорошенькое дело! Да я же весь мокрый! Так недолго и простудиться!

Он отряхнулся, почистил клювик и улетел. А голуби остались сидеть с разинутыми от удивления клювами.

С тех пор Воробей повадился каждый день летать к Васе на подоконник. Он прилетал всегда первым и успевал склевать самые вкусные и мягкие крошки. Если же он иногда опаздывал, то воркотни потом не оберешься.

— Не могли подождать! Обжоры!

И всегда он был чем-то недоволен.

— Что это за крошки? — чирикал он. — Сухие, невкусные! Вот на седьмом этаже крошки, так это крошки! А здесь — ерунда!

Оказывается, кроме Васи, Воробей успевал позавтракать еще у трех-четырех мальчиков и девочек, которых, впрочем, он тоже критиковал за недостаточно свежие крошки. Тем не менее он их склевывал все до единой и никогда не говорил «спасибо». А вот голуби никогда не забывали поблагодарить Васю за обед. И поведение Воробья им совсем не нравилось. Но они не прогоняли его, так как думали, что Воробья пригласил Вася.

Однажды Воробей, как всегда, прилетел на подоконник и не обнаружил там ни малейшего намека на обычный обед.

— Безобразие! — завопил он. — Все сожрали! Эти жирные голуби вконец обнаглели!

Но голуби, оказывается, еще и не прилетали. А когда они появились, то были очень удивлены: «В чем дело? Уж не заболел ли Вася?»

Голуби подождали немножко, почистили перышки и полетели на площадь. Там всегда кормили голубей. А Воробей все продолжал возмущаться.

— Я думал, он порядочный мальчик, а у него даже хлеба нет! Незачем тогда и в гости приглашать приличную птицу! — И он вспорхнул наверх — на седьмой этаж, к девочке Кате, которая угостила его крошками от пирожных, оставшимися после именин. Ох, каких только крошек тут не было! И бисквитные, и слоеные, и вафельные… И даже с кремом!

Воробей наелся до отвала и полетел рассказывать всем знакомым и незнакомым птицам, что девочка Катя ужасная сластена и до того объедается пирожными, что у нее каждый день живот болит. А мальчик Вася с пятого этажа ведет себя просто возмутительно. Он тратит все деньги на кино, на мороженое и до того объел своих родителей, что у них даже хлеба нет.

На самом же деле Вася заболел. Теперь он не мог покормить птиц. Но, несмотря на это, голуби каждый день прилетали на подоконник и своим воркованием старались приободрить мальчика, чтоб он не грустил и поскорей выздоравливал.

И Вася скоро поправился. Он широко распахнул окно. В комнату ворвался свежий весенний воздух, а на подоконник опустились его старые приятели — сизые голуби. Они что-то ласково ворковали. На их языке это означало: «Как живешь? Мы очень рады тебя видеть».

А потом они принялись за крошки, которые им, как всегда, насыпал Вася.

И тут неизвестно откуда выскочил Воробей.

— Чирик! — возмущенно завопил он. — Опять не подождали! Ну и публика!

— Прилетел? — насмешливо заметил один Голубь. — А где ты был, когда болел Вася?

— Я был занят! — вежливо прочирикал Воробей.

— Чем же ты был так занят? — спросили голуби.

— А я не обязан перед вами отчитываться! Это что, допрос?

— Ну и уходи сейчас же отсюда! — заявили голуби.

Но Воробей, кажется, не имел такого желания. Он хорохорился, петушился, наскакивал на всех, агрессивно выпятив грудку.