В гостях у Сталина. 14 лет в советских концлагерях

Во время моего пребывания в Киселевском лагере (Камеровской области) я, когда имел свободное время, наблюдал за облачными потоками и их перестроениями, которые часто сгруппировывались в виде строго очертанных человеческих фигур, животных, гор, озер и пр. и пр., это бывало в летнее время, а зимой, когда трещали сильные морозы, солнце окружалось чудным сиянием.

Иной раз в противоположной стороне солнца на небе, слегка покрытом белой пеленой, появлялось по три солнца или по три креста

Это являлось предметом многих разговоров и разных предположений с роди заключенных.

В утреннее время мы с удивленном наблюдали, как красноватый огромный диск солнца с востока подымался по небосклону. Такого огромного солнца мне не приходилось видеть нигде, кроме Сибири.

Это — замечательные временные небесные явления Сибири.

Подкармливание: О. К. А. и Д. П

Тяжелый труд и слабое питание делают свое цело; люди быстро худеют, распухают и становятся непригодными для работы, Их временно переводят в ОКА или Д. П. — дают дополнительное питание и как только ослабевший немного поправится, отсылают его обратно в бригаду на тяжелую работу. И так идет, пока его организм не откажется от всего и он но станет инвалидом или — на кладбище!

Бани и худоба

В 1946-м году бани начали работать нормально: через десять дней нас пригоняли в баню: стригли и брили, раздевали и здесь-то с ужасом мы смотрели сначала на товарищей, а потом и на себя.

Если бы мы имели длинный волос, то наверно он поднялся бы дыбом. В полном cмысле этого слова мы были живыми скелетами, обтянутыми кожей. Кожа обтянула оголенные от мышц кости и они кажутся тонкими-тонкими, а суставные части в бедрах, коленях и ступнях неимоверно толстыми — страшными. Руки, точно так же, как и ноги, страшны, отвратительны. Животы приросли к спинам, а грудь — это ком ребер, выступивших наружу.

Боже, Боже, — на что мы были похожи! Со страхом и отвращением моемся в одной кадке воды и спешим одеться, покрывая себя одеждой, чтобы не видеть, до чего довела нас «счастливая страна».

Комиссовки

Для проверки трудноспособности лагерников, в году было четыре квартальных (трехмесячных) комиссии. Приезжали преимущественно женщины врачи.

Бригада за бригадой спешат в баню. Раздеваются в предбаннике и выстраиваются в затылок у двери в баню. Комиссовка идет быстро, но изрядно холодновато — дрожь пробегает по голому телу. Кожа съежилась, будто собираясь дать отпор кому то или чему то. Холодный пот течет с подмышек.

Один за другим выскакивают откомиссованные… Вот и моя очередь, Подхожу к женщине-врачу, сжав руки в виде щитка, прикрывая впереди наготу. Краска стыда заливает исхудалое лицо, сердце учащенно бьется. Женщина-врач слушает дыхание, сердце и, по выражению ее лица, читаю: «инвалид». — Чувство благодарности подымается во мне. Благодарю Господа и в душе пожелав ей всего наилучшего в ее жизни, ухожу-одеваться почти счастливым.

Комиссия же местных врачей происходит совсем по иному: предстаешь перед врачом. Окидывает он тебя взором снизу доверху.

— Повернись!

Поворачиваешься. Щупает ягодицы зада, оттягивая кожу и отпускает заключенного, почувствовавшего себя в роли козла, когда его, покупая, щупают, стараясь узнать жирный ли он и годен ли для заклания. Но тебе дают вторую категорию и выколачивают и выкачивают из тебя все на производительных работах.

И теперь мы вспоминали слова красных офицеров в Юденбурге. На вопрос одного из нас: «Расстреляют ли нас?» Они отвечали: Нет никакой надобности тратить пули на вас, вы сами подохнете в Сибири, когда из вас выжмут все соки». Они нам сказали правду.

Лечение в лаготделе

О лечении в лаготделе сказать много не могу, так как рассказывать нечего. Оно там так скудно было, что не заслуживает внимания. Главные медикаменты санчасти: Йод, хинин, аспирин, бикарб. сода, адонис, а более дорогие и необходимые медикаменты редко когда попадали к нам. Заключенные могут обойтись и без них.

Жизни и здоровье их не дороги.

Зубных врачей в лагерях иметь не положено, а их функции выполняли там люди, совершенно незнакомые с этим делом. Лечить они но умели, не пломбировали зубов, а если зуб у кого заболит, хотя бы и немного, его без всяких вырывали, утешая больного, что он больше не заболит.

Начальниками сан. частей служили совершенные неучи, которые, кроме термометра, ничего другого не знали и по термометру определяли надо ли больного освободить от работы или нет. Помощников себе они подбирали таких же, а наши врачи зачастую ходили, как обыкновенные рабочие, на лесоповал и другие тяжелые работы.

Праздники