В. Грабин и мастера пушечного дела

— Мне противно пустозвонство. Надо просто честно работать, учить людей новому делу. Во время гулянья я сказал Михаилу Федоровичу Семичастнову, что инженерам и рабочим его первого механического цеха было бы неплохо начать изучение Ф-22. А он с улыбкой ответил:

«Мы, Василий Гаврилович, инженеры или кто?»

«И все же, Михаил Федорович, мы вас посадим за парту!» — сказал я ему прямо, по-партийному. Он обиделся на меня.

Радкевич вчера с оговорками все же подписал приказ о технической учебе по программе КБ всех инженерно-технических работников завода. Учебу организуем во внерабочее время. Занятиями будут руководить конструкторы и бесплатно! Намерены охватить учебой отдельно и рабочих. Иначе погибнем… В конструкции Ф-22 мы видим сильные и слабые стороны. Сейчас очень важно упростить технологию производства.

Главный конструктор разложил чертеж.

— Это верхний станок. Он держит на себе всю качающуюся часть пушки. Нагрузка на него очень большая. Смотрите. Это все заклепки. Вот-вот! Сколько их? Они соединяют стальные пластины разной конфигурации. Так же сделана и лобовая коробка. При изготовлении ее для опытного образца «желтенькой», помните, мы прельстились сваркой. А каков результат? Тяжелейшая авария. Технология сварки металла — наука молодая и в нашем деле пока оказалась несостоятельной. Поэтому мы были вынуждены вернуться к тяжелой и малопроизводительной технологии — клепке.

Может быть, верхний станок сделаем цельным — литым. Но этот метод в создании артиллерийских орудий не применяется. А хорошо бы освоить технологию ажурного литья. Отделение фасонного литья завода пока не способно работать на таком уровне. Но этим делом мы вскоре все же будем заниматься. Если бы сейчас мы могли делать хорошее литье, какую бы завод получил экономию металла и денег! Наша Ф-22 весит тысячу шестьсот пятьдесят килограмм. По моим подсчетам, механические цеха, чтобы изготовить одно орудие, должны истратить двенадцать тонн стали. Многовато… С учетом расхода машинного времени на обработку и труда людей, одна наша пушка будет стоить сто двадцать тысяч рублей! Архидорого. Так даже в мирное время можно вылететь в трубу.

А вдруг начнется война? Она потребует от государства не только металла для артиллерии, но и для танков, автомобилей, кораблей. Куда тогда пойдем? Кому об этом скажем?…

Слушая Василия Гавриловича, я ощутил холодок по всему телу.

— Вижу, я вас немного расстроил? Вот бы люди из главной конторы обладали такой восприимчивостью! Вчера спросил у начальника литейного блока Эфроса его мнение о том, как уменьшить расход машинного времени на изготовление одной пушки. Он насмешливо ответил, что это забота конструкторов и технологов. Когда предложил ему начать экспериментальные отливки верхнего станка и лобовой коробки, вы бы видели, как он изменился в лице. «Вы что говорите, Грабин? У нас простые отливки еле-еле идут. Да я и не знаю, где на артиллерийских заводах литье было бы в почете. Кому охота идти на риск? Голова-то у человека одна!» Вот так. Ну и ор-ел!

Директор тоже долго не соглашался на эксперимент. Наконец, дал добро и выделил немного средств. В фасонно-литейной мастерской я приметил очень скромного человека и толкового технолога — Гавриила Осиповича Коптева. Он с первого слова понял меня и охотно согласился попробовать отлить верхний станок… Однако надежда на спасение производства кучкой рабочих умельцев из старого поколения глубоко ошибочна. Я начинаю подумывать и о путях сближения конструкторов и технологов. В отношениях между нами уж очень много формализма. Нам приспело по-настоящему учиться и самим совершенствовать технику производства и управления.

— Василий Гаврилович, может быть, вы об этом напишете в газету?

— Постараюсь. Завтра заметку занесу в обед. А теперь нам пора домой… Заходите ко мне почаще.

Размышления Грабина для меня были истинным откровением. Ему, как военному человеку, было нестерпимо видеть на заводе часто бессмысленную толчею людей и безалаберную расхлябанность. Все, что услышал от него в этот вечер, я полностью осознал и понял только через четыре бурных и тяжких года.

7 июня. Воскресенье

В газете «За ударные темпы» напечатана статья главного конструктора.