В грозовом небе

Как и в другие дни, весь полет проходит под низкими облаками; временами вынуждены идти над самыми кронами хвойных деревьев, «сдувая» с них снег и иней.

На бреющем полете пересекаем линию фронта - канал имени Москвы. Хорошо видим стоящих насмерть наших мужественных солдат - они на льду канала и в окопах перед ним. Видим, как подбадривает их наш стремительный полет, как они обрадованно машут шапками, высоко подбрасывают их. Невольно хотелось крикнуть им:

- Вперед, братцы! Отстоим Москву!

А за каналом только что закончился бой. На свежем снегу видны его трагические следы: тела убитых, черные воронки, пятна крови, подбитая техника. На такой скорости нам трудно понять, где лежат наши, где - неприятель. [60]

Но по тому, что враг остался на западном берегу канала, понимаем, что наши выстояли.

Заданная цель впереди. Там вражеские танки и мотопехота. Скоро они могут прийти сюда. Спешим. Однако в районе западнее Конакова внезапно оказываемся над замерзшим и запорошенным снегом огромным водоемом и сразу попадаем будто в молоко. В подобных бы случаях срочно набирать высоту и уходить в облака. Но нам надо искать цель. Выход один: не теряя ни метра высоты, доворачивать к берегу - там есть хотя бы небольшие темные пятна, за которые можно зацепиться взглядом и таким образом выйти из этого пагубного молочного царства. Ситуация сложилась критическая, но опять же спасло высокое летное мастерство командира.

- Степан, берег слева, - помогаю я ему.

- Вижу, вижу, - отвечает он, доворачивая самолет к берегу.

С малым креном, «блинчиком», как у нас говорили, он сумел развернуть самолет на сушу, где снежные белые тона перемежались с темными пятнами.

И когда зрительно зацепились за землю, на сердце сразу отлегло. Стараемся уже не выпускать ее из виду, так как предстоит выполнить самое главное - найти цель. С помощью визуальной ориентировки выходим прямо на [61] поселок Ново-Завидовское. Проносимся над главной улицей, чуть не по крышам домов. Все мелькает перед глазами, но это не мешает нам видеть, как в страхе шарахаются в сторону фашисты. Но сейчас не до них, надо найти танки. И вскоре я их увидел - стоят замаскированные навесом для сельскохозяйственной техники, стоят и около него. Их можно отличить от тракторов только с малой высоты. На этой высоте мы как раз и выполняем полет. Нажатие боевой кнопки - и бомбы сыплются вниз. Наши фугасные и бронебойные «гостинцы» накрывают вражеские танки и автомашины.

Срочно взмываем вверх и входим в облака. Медлить с этим нельзя, так как если на прежней высоте, да еще при плохой видимости, встретится вдруг какая-нибудь вышка, антенна или иное высотное сооружение, то не успеть от него отвернуть. И будут все вытекающие отсюда печальные последствия. Ну, а облака - это наша стихия; в трудные минуты они не раз спасали нас от многих неприятностей. Харченко отлично водит самолет по приборам; набрав приличную высоту - метров триста, берем курс на свой аэродром. Там нас ждет встреча с боевыми товарищами, выполнявшими то же задание. Хочется поскорей увидеться со всеми, поделиться свежими впечатлениями об этом трудном боевом вылете. Мы свое задание выполнили успешно: вражеская танковая рота к каналу не пройдет. [62]

Глава IV. Мы наступаем

На митинге

В начале декабря 1941 года на фронте под Москвой произошел коренной перелом. В результате героического сопротивления советских войск враг здесь был остановлен и обескровлен. Согласно сводке Совинформбюро, только за двадцать дней боев - с 16 ноября по 5 декабря - немецко-фашистские захватчики потеряли на этом направлении до 155 тысяч человек убитыми и ранеными, около 800 танков, до 300 орудий и до 1500 самолетов. Стало ясно, что наступательные возможности неприятеля исчерпаны. Советские войска, не дав гитлеровцам закрепиться, 5-6 декабря перешли в решительное наступление и в течение месяца отбросили противника на 100-200 километров от занимаемых им рубежей. Днем и ночью мы вылетаем туда, где на земле идет ожесточенная битва.

Ранним утром 7 декабря, перед очередной постановкой боевой задачи, командир полка И. К. Бровко вышел к нашему строю особенно радостным и сообщил о том, что за истекшие двое суток наши войска после тяжелых оборонительных боев перешли в решительное наступление, в результате которого многие вражеские дивизии разгромлены и отброшены от Москвы. Это была наша первая большая победа в этой трудной войне. Радостно было и оттого, что в этой битве посильную помощь наземным войскам оказывали мы, экипажи 98-го дальнебомбардировочного авиационного полка.

Тут же, перед строем, выступили комиссар полка Н. Г. Тарасенко, летчики, штурманы, радисты боевых экипажей. Командир звена 3-й эскадрильи Николай Жуган призвал экипажи умело выполнять боевые задания, полнее использовать возможности самолета и его вооружения в борьбе с коварным и пока еще сильным врагом.

- Каждую бомбу - на врага, - так закончил свою короткую речь штурман звена нашей эскадрильи Леонтий Глущенко. [63]