В грозовом небе

Не только мастерским умением летать, но и аккуратностью при подготовке к полету отличался Емец. С его появлением в полку вводится новшество: постановка боевой задачи летному составу оформляется наглядно. Красивый каллиграфический почерк нового штурмана, умение чертить - все помогало делу. Не беда, что не было бумаги и специальной доски - использовалась обратная сторона полетных карт. Александр Емец четко, с изящной легкостью чертил заданный маршрут, схему цели, маневра. У нас же было после этого ясное представление о характере боевой задачи и порядке ее выполнения.

В это же время в полк пришло радостное сообщение: особо отличившиеся при выполнении боевых задач летчики, штурманы, воздушные стрелки, а также техники, механики и мотористы были награждены орденами и медалями Советского Союза. [133]

До этого были учреждены награды фронтовикам - ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского, орден Отечественной войны первой и второй степеней. В числе первых награжденных этими орденами были и наши товарищи. Орденом Александра Невского награждены штурман дивизии Г. Мазитов, командир моего самолета С. Харченко… Ордена Отечественной войны были удостоены кроме меня летчики Н. Краснов, И. Гросул, штурман Л. Глушенко, некоторые стрелки-радисты. Этим орденом награжден и новый штурман полка А. Емец. Многие наши техники и воздушные стрелки были удостоены ордена Красной Звезды. [134]

Глава VII. Решающие удары

Возмездие

Наступила весна 1943 года. После Сталинградской и других крупных операций на юге страны полк снова возвращается на свой аэродром и возобновляет удары по объектам глубокого тыла фашистской Германии. На этот раз наша задача - бомбить военно-промышленные и административные центры Восточной Пруссии и вражеские порты на Балтике.

Прошло семь месяцев после того, как части авиации дальнего действия (в июле - сентябре 1942 года) наносили сокрушительные удары по неприятельским городам, по вражеской столице - Берлину. За это время возросло наше военное мастерство, организованнее стали наши действия. Применяются сильные, массированные удары, более эффективное освещение целей и фотоконтроль.

В отличие от прошлого года для выполнения таких полетов привлекаются и экипажи, состоящие из новичков, которые раньше посылались лишь на ближние цели. В первой эскадрилье это молодежные экипажи Гульченко (штурман Вавилин) и Ларина (штурман Дрюк). Они, как и мы, «ветераны», любят и умеют летать. Особенно отличается Николай Вавилин, выпускник челябинского училища. Командиру экипажа Гульченко есть на кого опираться в дальних полетах. В полку знали, что этот самолет всегда пройдет точно по намеченному маршруту, а бомбы, сброшенные Вавилиным, упадут на заданную цель.

Для выполнения боевых заданий на новом аэродроме сосредоточилось около пятнадцати экипажей. Остальные остались на основной базе - отрабатывают учебные полеты, летают на ближние цели. Ими руководит заместитель командира полка, бывший командир нашей эскадрильи подполковник Н. Кичин.

А здесь, у нас, - основные силы. Им в составе других полков авиации дальнего действия предстоит произвести [135] целый ряд бомбовых ударов по объектам глубокого тыла гитлеровской Германии.

Сегодня мы направляемся на Данциг, главный порт и военно-морскую базу фашистов на Восточной Балтике. На этот раз - без подвесных топливных баков. А полет без них на такое расстояние - это уже предельная дальность действия нашего бомбардировщика.

Весна в этот год в центральные районы европейской территории нашей страны пришла рано, и погода давно уже стоит по-летнему теплая. Однако синоптическая обстановка в западной части нашего маршрута не предвещает ничего хорошего - сразу за линией фронта входим в облака, и им как будто конца и края нет. Учитывая погодные условия, да еще то, что полет производится на предельный радиус, все внимание сосредоточиваем на точном выдерживании курса и пилотировании самолета по приборам.

- А помнишь, Степа, как в прошлом году здесь попали в грозу? Едва тогда выбрались, - напоминаю командиру экипажа.

- Апрель не август, теперь совсем другое, - отвечает он.

А кругом темным-темно, только фосфорические стрелки приборов едва светятся в кабине.

- Уже час, как за линией фронта, а все еще не выберемся из этой хмары, - слышу по переговорному устройству голос Харченко.

- Потерпи немного, как будто вверху стали проглядывать звезды.

Действительно, чем ближе к побережью Балтийского моря, тем все чаще просветы между облаками, и сквозь них видно не только звезды, но и землю. По береговой черте Балтийского моря уже можно определить наше местонахождение.