В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917–1922)

Террор был нам навязан терроризмом Антанты, когда всемирно-могущественные державы обрушились на нас своими полчищами, не останавливаясь ни перед чем. Мы не могли бы продержаться и двух дней, если бы на эти попытки офицеров и белогвардейцев не ответили беспощадным образом, и это означало террор, но это было навязано нам террористическими приемами Антанты. И как только мы одержали решительную победу, еще до окончания войны, тотчас же после взятия Ростова, мы отказались от применения смертной казни и этим показали, что к своей собственной программе мы относимся так, как обещали. Мы говорим, что применение насилия вызывается задачей подавить эксплуататоров, подавить помещиков и капиталистов; когда это будет разрешено, мы от всяких исключительных мер отказываемся. Мы доказали это на деле. И я думаю, надеюсь и уверен, что ВЦИК единогласно подтвердит это мероприятие Совнаркома и разрешит его таким образом, чтобы применение смертной казни в России стало невозможным. Само собой понятно, что всякая попытка Антанты возобновить приемы войны заставит нас возобновить прежний террор; мы знаем, что мы живем во время хищничества, когда не действуют добрым словом; вот что мы имели в виду и как только решительная борьба была закончена, мы сейчас же стали отменять меры, которые во всех других державах применяются бессрочно.

Ленин В. И. Полн. собр. соч.,

т. 40, с. 100–101

323

ТЕЛЕГРАММА

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ НИЖЕГОРОДСКОЙ ЧК

5 февраля 1920 г.

Нижний Новгород, председателю Чрезвычкома

Копия заместителю управляющего радиолабораторией

Копия Москва, ВЧК, Дзержинскому

Ввиду спешных и особо важных работ радиолаборатории немедленно освободите Шорина на поруки ее коллегии и комитета, не прекращая следствия по делу Шорина.

Предсовнаркома Ленин

Ленин В. И. Полн. собр. соч.,

т. 51, с. 129–130

В январе 1920 г. сотрудники Нижегородской радиолаборатории А. Ф. Шорин и А.Н. Федоров были арестованы Нижегородской губчека по обвинению в незаконной продаже дров, привезенных для лаборатории.

31 января 1920 г. в связи с арестом Шорина руководитель радиолаборатории м Д. Бонч-Бруевич обратился с письмом на имя В. И. Ленина, в котором, в частности, писал: «Три недели тому назад, как раз в момент первых удачных опытов по радиотелефонированию, его арестовала местная ЧК по обвинению в участии в спекуляции, которое теперь изменено в обвинение в преступлении по должности. Он выдал доверенность на получение дров, а этой доверенностью воспользовались для мошенничества».

Коллегия Нижегородской губчека 9 февраля 1920 г. вынесла по делу Шорина следующее постановление: «Шорина из-под ареста освободить под поручительство коллегии радиолаборатории. Дело следствием продолжать».

14 февраля 1920 г. по постановлению коллегии Нижегородской губчека следственные материалы по делу Шорина были переданы на рассмотрение губревтрибунала. Вскоре дело было прекращено.

324

РЕЧЬ

НА IV КОНФЕРЕНЦИИ

ГУБЕРНСКИХ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ КОМИССИЙ

6 февраля 1920 г.

Товарищи, вам придется вести теперь работу в условиях перехода к новой полосе деятельности Советской России. Вы, конечно, все знаете, что эти условия переходного времени вызваны одинаково и международными и внутренними условиями, т. е., вернее, переменой положения, как международного, так и внутреннего фронта, которое произошло за последнее время.

Коренное изменение состоит в том, что главные силы белогвардейской контрреволюции сломаны после поражения Юденича и Колчака и после победы над Деникиным. Хотя в этом отношении надо быть осторожным, так как в последнее время произошла заминка под Ростовом, в Новочеркасске, что создает опасность, что Деникин может оправиться. Но тем не менее основные победы создают новое положение. Ясно, что буржуазия не может уже серьезно рассчитывать на поворот в ее пользу, и это тем яснее, что международное положение также очень изменилось, так изменилось, что Антанта была вынуждена снять блокаду. Нам удалось заключить мир с Эстонией. В этом отношении мы достигли основного успеха, что очень укрепило наше положение и, по всей вероятности, мы добьемся мира со всеми остальными окраинными государствами, а тогда никакое нашествие Антанты практически не будет возможно.

Таким образом, первый острый момент борьбы с контрреволюцией, с белогвардейской вооруженной силой как скрытой, так и явной, этот первый острый период, по-видимому, проходит. Но более чем вероятно, что попытки тех или иных контрреволюционных Движений и восстаний будут повторяться и, кроме того, опыт Русского революционного движения показывает, что попытки чисто террористического свойства часто сопровождаются массовой вооруженной борьбой и поэтому естественно ожидать, что офицерская вооруженная контрреволюционная сила, которая представляет собой элемент едва ли не наиболее привыкший к владению оружием и употреблению его, надо ожидать, что она не откажется от употребления этого оружия в свою пользу.