В яме с Пайпером (ЛП)

по площадке, как два безумных маньяка, мы стали понимать, что задумали братья Бриско. Джек и Джерри пасовали мяч друг другу, заставляя нас с Риком бегать

за ними, как два идиота. Они даже не смотрели на кольцо. Просто хотели вымотать нас и от души посмеяться. В тот день мы покинули площадку не только переполненные

ненавистью к Бриско, но едва переставляя ноги от многочисленных ушибов и ссадин, полученных от падений на асфальт. Для облегчения боли в ступнях мы зашли

в аптеку и купили несколько тюбиков Анбезола и пару коробок бинтов. Нам еще предстоял матч в тот вечер, но мы решили, что Анбезол настолько обезболит ноги,

что мы даже станцевать сможем на матах, как Фред Эстер и Джинджер Роджерс (конечно, Рик был бы Джинджер)! Но, как говорится, за все надо платить. И в тот

день мы расплатились по всем счетам!

В другой раз в Сан-Хуане мне пришлось расплачиваться одному. По какой-то причине я оказался в городе без своих братьев по оружию, и мне нужно было успеть

на самолет в следующий город. Я пребывал в панике, и не потому что на следующий день мне предстояло провести 2 матча, но потому что в Канаду вылетало всего

два рейса за день; поэтому, стоило опоздать на нужный рейс, и я не успел бы на матчи, что не обрадовало бы промоутеров, с которыми я и так изо всех сил

старался наладить отношения. Возвращаясь в отель за вещами, я ввязался в ссору с двумя местными, у одного из которых при себе оказался ствол. Короче, ссора

разрослась до таких масштабов, что в дело вмешалась полиция. Не успев ничего сообразить, я уже слышал, как местные уверяли копов, что пистолет принадлежит

мне. Полицейские поверили местным, а не мне и засунули мою задницу за решетку. И знаете что, друзья, оказаться в тюрьме Сан-Хуана белому, как сметана,

парню в килте — это вам не на пикник съездить. Стоит признать, что за решеткой там собрались весьма крепкие парни, которые сразу обратили на меня внимание.

Я все повторял копам, что произошла ошибка, что пистолет не мой, но меня не слушали до следующего утра.

Наконец, они почему-то поверили и выпустили меня, но я уже опоздал на рейс. Я позвонил предупредить промоутера шоу, и он поставил на мое место

Терри Фанка.

Помимо того фиаско, я не пропустил ни одного матча в карьере. Я выходил на каждый бой, в который был поставлен, но Фанк запустил шутку, что неплохо зарабатывает

на жизнь, подменяя меня в моих матчах. Не знаю, в курсе ли Фанк, но это не помогло мне стереть свое имя из черного списка и вернуть доверие промоутеров.

Одним из парней, с которыми я работал границей и который произвел на меня неизгладимое впечатление, сохраняющееся и по сей день, был

Педро Моралес.

При произнесении имени Моралеса вспоминается не только его сногсшибающий левый хук. Я припоминаю забавную историю, связанную с ним и другим рестлером

Коко Би Уэйром.

Однажды Моралес веселился после матча до самого рассвета. Все рестлеры знали, что Моралес любил определенную марку коньяка, а в ту конкретную ночь он любил

ее настолько, что просидел с ней наедине до 7 утра. Наконец он вернулся в свой номер, соседний с номером Коко, и закрыл занавески, потому что оно светило

прямо на кровать номера. Едва голова Педро коснулась подушки, он услышал из номера Коко: «Доброе утро». Педро, один из милейших людей, которых я знал,

вежливо ответил со своим испанским акцентом: «Амиго, доброе утро. Но будь так любезен, потише, я ложусь спать». Спустя пару минут Педро услышал «Доброе

утро» снова и спокойно ответил, попросив друга дать ему отдохнуть. Услышав приветствие в третий раз, Педро вышел из равновесия. Уставший рестлер выпрыгнул

из кровати в трусах, белой майке и носках, вышел в коридор и проломил дверь соседа. К удивлению Педро, номер был пуст. Коко нигде не было видно. Единственным

живым существом в номере был летающий по комнате попугай Фрэнки. Попугай сопровождал Коко к рингу, и тот везде возил его с собой.

Педро стало ужасно стыдно, потому что доброго утра ему желал попугай, а не Коко. Моралес повесил дверь на петли, чтобы попугай друга никуда не улетел,

а потом отправился прямо к управляющему, чтобы извиниться и заплатить за причиненный ущерб.

Еще не проведя с Педро ни одного матча, я, как мне казалось, знал его, как свои пять пальцев. Рик и другие рестлеры рассказали мне о нем кучу историй,

чтобы я был готов к бою с ним. Моралес тоже интересовался обо мне у других.

Рикки Стимбоат

 потом рассказал мне, что перед матчем со мной Моралес подошел к Рикки с вопросом: «Эй, этот

Пайпер,

он вообще хорош?» Стимбоат попросил его быть осторожнее, потому что Пайпер не слезет с него весь матч. Мы оба старались разузнать друг о друге побольше,

чтобы избежать ненужных сюрпризов, когда прозвонит гонг.

Но вся информация о Моралесе, которую я собрал у парней, оказалась бесполезной, потому что Педро уложил меня одним из самых зверских ударов в истории рестлинга.

В тот вечер мы работали на бейсбольном стадионе, где ринг был установлен прямо на питчерской горке, я готовился к истощающему матчу с сильным, крепким