В ярости рождённая (Дорога Ярости)

К сожалению – или может быть к счастью, в зависимости от того, с какой стороны смотреть на это (в настоящее время точка зрения Серафимы Палациос колебалась где-то между этими двумя крайностями) – текущая имперская политика, как она и объяснила Жонгдомбе, твёрдо рекомендовала стремиться к минимизации косвенного ущерба и непредвиденных жертв среди гражданского населения даже в таких ситуациях как эта. Бесхитростное убийство блокировавших правительственный комплекс на Столичном Бульваре людей будет относительно простым решением. Это возможно и потребует какого-то времени, но, дав свободу действия лейтенанту Райану, она могла бы деблокировать Президентский Дворец в любой момент по своему выбору. Конечно, это лишило бы её значительной части боезапаса минометов, но, послав хотя бы роту из резерва провести зачистку после артналёта, она сделала бы это без особых проблем. Эти бедные вызывающие только жалость мятежники и понятия не имели – и она надеялась, что и не будут иметь – насколько по-настоящему смертоносными могли быть её «Осы» и насколько эффективны современные средства поражения живой силы противника. Хотя Бригадир Жонгдомба ясно дал понять, что надеется именно на такое развитие событий.

«И если не останется другого выхода мне придётся пойти на это», –мрачно размышляла она. – « Но только в крайнем случае. Мы должны разрешить ситуацию, не создавая своими «злодеяниями» новых мучеников для следующих версий Фронта Освобождения Янцзы. В этом Альберт прав», – она улыбнулась без всякого намёка на юмор. – «И так, вместо того чтобы просто расстрелять мятежников, выступивших с оружие в руках против моего Императора – и их собственного, избранного на местах, правительства – я посылаю своих людей под пули, дабы предотвратить жертвы среди гражданского населения. Ну, не ирония ли судьбы?»

Она фыркнула, сообразив что она забивает себе голову разной фигнёй, лишь бы избежать того, что она действительно должна делать.

– Том, какова ситуация у Бригадира Жонгдомбы? – поинтересовалась она.

– Мы всё ещё на связи, Мэм, – ответил лейтенант Брэдвелл. – Бригадир сообщает, что его людей продолжают теснить по всему периметру и повторяет свой запрос о немедленном подкреплении.

Палациос кивнула, хотя «запрос» был бледным эквивалентом тех слов, которые в действительности употребил Жонгдомба. Более часа назад он обратился через её голову непосредственно к губернатору Альберту, требуяот имени планетарного правительства отправить к нему на помощь Палациос с приказом уничтожать всех мятежников, кои могут встретиться той по пути. Он также заявил, что если его «запрос» не будет удовлетворён, то планетарное правительство обратится с жалобой непосредственно в Министерство Внешних Миров на то, что Палациос и Альберт предпочли защиту инопланетных инвестиций в районе космодрома обеспечению безопасности легитимного планетарного правительства.

Подтекст был достаточно ясен; он не только хотел удержать Правительственный Комплекс, но и подавить «массовые выступления» таким образом и с таким огромным количеством жертв, чтобы беднота никогда не смогла бы в дальнейшем и помыслить о чём-нибудь подобном. Похоже было, что внезапный взрыв насилия чертовски испугал его, особенно на фоне твёрдой личной уверенности в том, что именно он и поддерживающие его олигархи являлись абсолютными властителями планеты. Он не готов был признать тот факт, что большая часть кровавого безумия этого дня проистекала не из сепаратистских амбиций ФОЯ, а от давно назревшего и полностью оправданного негодования лишённого всех прав люмпенизированного слоя населения планеты, хотя с точки зрения Палациос это казалось очевидным. Также как не готов был признать, что он теряет свою власть... точнее уже потерял. Он казался всё больше и больше утрачивающим связь с действительностью, как будто то, что происходило, было настолько нереальным, что он погружался в иллюзорный мир фантазий, где мог изменить всё, просто пожелав.

Или, возможно, изображая из себя спасителя правительства Янцзы.