В ярости рождённая (Дорога Ярости)

Не то, чтобы Корпус не нашёл способов улучшить всё это, положившись лишь на предначертанное природой. О'Шогнеси например всегда склонялся к мнению, что слухи об отгрузке в Макензи аллигаторов для поддержания их количества на надлежащем уровне, не были всего лишь слухами, распространяемыми местным населением. Но, было ли это верно или нет, не было никакого сомнения в том, что беспощадный учебный режим был преднамеренно разработан чтобы создать ад на Земле. И виновато в этом было не чувство садизма, как считали некоторые из испытавших его на себе новичков – «ботинок» – а потому что Корпус не мог позволить себе тратить много времени, выбивая гражданские привычки из новобранцев и превращая их в морскую пехоту. Никто не мог пережить что-то столь же изнурительное как Лагерь Макензи, не будучи поставленным лицом к лицу с тем, что действительно глубокогнездилось в нём самом. Это, как предполагалось, было самой важной вещью, которую когда-либо делал курсант. Это, как предполагалось, показывало ему, кем он был, чего он мог достигнуть и вынести, и зачастую демонстрировало мрачное и  резкое различие между любыми мечтами, которые он возможно лелеял о вооружённых силах и правдой о них. Это учило его, как встречать вызов действительности того, что значит быть одним из "Ос Империи" и прежде всего это давало ему дисциплину, преданность и уверенность в себе, которая приходила с теми уроками. И в процессе познания этих вещей, те, кто пережил обучение, перековывались в истинную морскую пехоту на наковальне учебного лагеря Корпуса.

Но в то время как Макензи был многими вещами, включая олицетворение Корпуса, фактически – сердцем и душой, одной вещью, которую о нём определённо нельзя было сказать – было определение «классно».

– Али, ты ещё более удивительная девушка чем я думал ты можешь быть, – немного погодя сказал он ей. – Ты посчитала время проведённое в Макензи классным. Я не думаю, что мне хватит совести, чтобы сообщить об этом Кассиусу. Это может вконец сломить его дух.

– Я не говорила, что это было легко, дедушка! – Возразила она. – Нет, не было. На самом деле, это  самые трудные испытания, которые я когда-либо пережила. Но это было ещё и удовольствие. Кроме того что я непосредственно училась, я много тренировалась дополнительно и, как ты надеялся, я действительно окончила курс со вторым в целом результатом во всей бригаде, – она усмехнулась. – Я честно заработала этот шеврон, –  она коснулась полоски нашивки рядового Первого Класса на своём рукаве. – Я не только пережила августв учебном лагере, но и отпинав все задницы, стала попутно знаменитой!

– Я вижу, – он пожал плечами. – Хорошо, нечто в этом роде главному сержанту и нравится слышать от любого салаги, даже если это действительно ставит несколько незначительных вопросов о его контакте с тем, какую остальную часть нас он нежно называет действительностью. И я действительно горжусь тобой. Но не уходи от вопроса по поводу твоего наслаждения временем проведённым в учебном лагере. В Корпусе не хватит персонала, чтобы позволить себе заменить всех старших сержантов, которые упадут замертво на месте, услышав тебя.

– Да, дедушка, – скромно пообещала она, и он хихикнул.

– Как родители? – он спросил тогда. – Кларисса?

– Всё прекрасно, они все передавали тебе наилучшие пожелания.

– Даже твой папа? – спросил О'Шогнеси с кривой усмешкой. – Он простил меня за «поощрение тебя»?

– Не будь занудой, дедушка, – она с нежностью покачала головой. – Он никогда не был по-настоящему безумнорассержен на тебя, и ты знаешь это. Он любит тебя. Фактически, как только он успокоился, он даже признал, что это не было твоей виной. И Корпус действительно получил меня только после окончания колледжа, ведь так.

– Так или иначе, – отметил О'Шогнеси, – я не думаю, что он действительно ожидал, что ты проскочишь через всю пятилетнюю программу колледжа всего лишь за три с половиной года. Я думаю, он полагал, что ты немного замедлишься, как только окажешься за пределами стен средней школы.

– Нет, – сказала она. – Что он в действительности предполагал, было то, что, как только я получу свою студенческую степень, то те мои гены «Уйвари» могли бы в дополнении к тому нажиму, который они уже оказывали на пару с Клариссой, помочь мне забыть о морской пехоте и выбрать бы какую-нибудь  другую карьеру, – она пожала плечами. – Он был неправ. На самом деле, мама знала, что он был неправ с самого начала. Именно это она сказала ему, когда я заявила, что не передумаю.

– Она часто права, – усмехнулся О'Шогнеси. – Также как и еёмать. То есть ты не думаешь, что твой отец собирается застрелить меня как только увидит в следующий раз, за то что я предложил этот «компромисс»?

– Конечно же, нет. Он не сделал бы этого, даже если бы не был «Уйвари». Я поступила в колледж, я получила свой диплом, и это было моей частью сделки. Он даже не вздрогнул, когда подписывал родительское разрешение для вербовки. Он сдержал своё обещание. Он надёжен, мой папа.