В ярости

Марина поставила на стол запотевшую кружку с пивом, и я, мигом схватив её, с нескрываемым наслаждением сделал несколько больших глотков. После чего перешёл на маленькие с перерывами. До обеда было далеко, а выпить больше двух кружек в мои планы не входило. Удовольствие удовольствием, а голова должна была оставаться ясной.

В ожидании обеденного времени я думал о Соломоныче, прокручивал в памяти наш разговор и пытался понять, для чего он пригласил меня завтра на обед? Такие люди просто так ничего не делают. Если ему было интересно лишь ещё раз поболтать, то можно было это сделать в другом месте. А он, судя по всему, пригласим меня в некое статусное для этого поселения заведение. Я был просто уверен в этом, так как такие люди, как Соломоныч, не в статусные заведения обедать не ходят.

Но зачем он это сделал? Показать блатным, что взял возможного Нового Игрока под свой контроль? Или показать это вообще всем? Возможно, отобедать с Соломонычем в крутом ресторане, было чем-то вроде «проездного» от Генриха. А точнее, это был такой же «проездной», только рассчитанный не на уличную шпану, а на людей посолиднее. Но зачем ему понадобилось брать меня под свой контроль и соответственно, под некий патронаж? Что ему от меня было нужно? Или, может, не ему, а кому-то другому? А он этому другому хотел показать, что поезд ушёл, толком и не остановившись на перроне? Возможно, всё было именно так. Но нужно ли это было мне? Зачем мне было идти на этот обед? Впрочем, ситуация сложилась как и с подарком от блатных: я не отказался от приглашения на обед просто потому, что не мог себе позволить отказаться. Но как на это могли отреагировать блатные? А как красные? Ведь, судя по всему, у них тоже были на меня какие-то планы. Вопросов набралось очень много, ответов не было ни одного.

Марина давно принесла вторую кружку, а я думал о том самом пророчестве. Это, конечно, было бы здорово, оказаться тем самым Игроком. Но по плечам ли мне была такая ноша? И, вообще, какая это была ноша? Я вспомнил, что многие кланы взяли квесты с заданием убить этого Игрока. Стало не по себе. Безусловно, в этом всём должны были отыскаться и немалые плюсы. Но вот как было дойти до этих сладких и жирных плюсов, не сдохнув по пути от явных и многочисленных минусов? И на этот вопрос ответа тоже не было.

Ну и, разумеется, у меня из головы не выходила информация о невозможности покинуть Точку. Теперь я понял, почему у пулемётчика на входе в город, была такая истерика от мысли, что он вместе с нами пройдёт через ворота. До конца жизни прожить в этом грустном поселении, с пониманием, что никогда и ни при каких раскладах не получится сбежать – это было самое печальное, что я в тот день узнал. Очень уж не хотелось провести остатки своих дней в этом унылом месте. Оно мне однозначно не понравилось. Огромное поселение-город, где большинство жителей работали за небольшую зарплату на заводах и фабриках как рабы или крепостные, где все ждали чуда от некоего всемогущего искина по имени Система и потихонечку сходили с ума. Где не было никакой надежды на что-либо светлое и позитивное. Это был настоящий сюрреализм: на дворе стоял две тысячи двадцатый год, и вроде бы вокруг была всё та же привычная Россия, но на Точке было полное ощущение атмосферы некоего постапокалиптического будущего. И если уж Соломоныч, мужик крутой, богатый и влиятельный, явно в этом поселении не бедствующий, иногда, судя по его словам, приходил к мысли, что три дня на воле лучше, чем годы на Точке, то что было говорить обо мне? Мне ведь ещё надо было как-то выживать, искать средства на банальное пропитание. Конечно, я мог продать артефакт, но вряд ли этих денег хватило бы на годы безбедного проживания в так называемом Свободном Городе. И ещё я не понимал одной вещи: если я был тем самым Игроком, то зачем Система отправила меня на Точку? А она именно отправила, квест «Попасть в Свободный Город» явно не был случайностью. Или это было такое испытание. А, может, я вовсе и не был Тем Самым Максом. Голова начала болеть от раздумий, и я заказал третью кружку пива.

Дождался обеда, съел борщ и рагу с рисом, допил пиво, рассчитался и пошёл в гостиницу. Гулять по городу не хотелось. У меня даже просто по сторонам смотреть не было никакого желания, слишком уж давила на меня мысль о невозможности покинуть это место.

Кати в гостинице не было, что меня обрадовало, и я, не раздеваясь, повалился на кровать и уснул. То ли переживаемый стресс, то ли три кружки пива, были тому виной, но проспал я до самого вечера.

Проснулся от звука открывания входной двери.

– Макс, ты чего в обуви спать лёг? Пьяный что ли? – Катин голос окончательно меня разбудил.

– Почему сразу пьяный? Устал сильно! – я посмотрел на свои башмаки, которые вместо того чтобы стоять у входной двери, почему-то были на моих ногах.

Да уж, сильно я загрузился после разговора с Соломонычем. Быстро снял обувь и отнёс её ко входу.

– А ты где была? – я посмотрел на часы на стене, которые показывали начало девятого. – Нарыла чего-нибудь интересного в этой дыре?