В ясном небе

Сергей никогда бы не подумал, что именно здесь располагается аэроклуб. Здание аэроклуба представлялось выше, больше, наряднее. И вообще не таким. В рассказах ребят-десятиклассников, которые ездили сюда на занятия, дом этот был окружен тайной. Тут же ничего таинственного не было. Сергей надеялся увидеть перед зданием или во дворе самолет, но его не было и в помине. Сергей думал, что Саша поведет его в это здание, что они будут ходить по лестницам, заходить, заглядывать в разные комнаты, разыскивая летчика Косаревского, но он сам первый увидел и окликнул их, появившись из-за угла этого двухэтажного домика.

- Ценю точность, - приветствовал их Косаревский, обнимая обоих за плечи. - Пока все у нас идет хорошо. Начальник дал добро. Теперь нужно одеть вас.

Косаревский повел их во двор аэроклуба, на ходу окликая толстого маленького человека, который куда-то торопливо катился.

- Горбылев! - крикнул Косаревский.

- Аюшки, - тотчас, будто бы знал, что именно в эту минуту кому-то понадобится, отозвался Горбылев, неуклюже поворачиваясь к ним, приветливо, как старым знакомым, кивая.

- Начальник приказал выдать этим орлам летную форму.

- Ну что ж, - покорно согласился Горбылев, будто и этот приказ ему наперед известен. - Следуйте, ребятки, за мной.

Горбылев выкатился вперед, оттягивая дверь на толстой пружине, пропуская их, поясняя, что пружину они поставили новую, она еще не обтерлась и стреляет так, что наверху у начальника слышно. Затем Горбылев повел их под лестницу, к обитой железом толстой двери. Отыскивая ключ в кармане, ковыряя им в навесном амбарном замке, он той минутой как бы снимал с каждого мерку.

- Выдам я вам, ребятки, по сорок шестому размеру. Меньше у нас нету. Наденете прямо поверх своего. Да так и теплее в воздухе будет. Унты для вас тоже велики, ну да вы газеткой ноги обернете, и лады! Совсем как в печке.

- Ты только побыстрее, Горбылев, - торопил его Косаревский, - а то мы к полетам опоздаем. А ребятам сегодня экзамен сдавать, понял?

- Как не понять, яснее ясного, что для них сегодняшний день важный, отозвался Горбылев.

- Ты им и шлемофоны не забудь, - подсказал Косаревский.

- Как же, и шлемофоны выдам. Все по норме, как положено. - Горбылев одел их в теплые куртки, подвернул рукава, повертел из стороны в сторону, критически осматривая. - Ну вот, теперь хоть на Северный полюс, к белым медведям, - отметил он довольно. И, глядя уважительно на Косаревского, сказал: - Смена идет, товарищ командир.

- Смена, Горбылев, смена, - согласился Косаревский.

XVIII

Сергею никогда не приходилось видеть сразу столько самолетов. Они стояли по порядку, крыло к крылу. Возле некоторых из них суетились люди, торопливо расчехляя, раздевая их. Самолеты были темно-зелеными, с красными звездочками на стабилизаторах. Сергей внимательно оглядывал их. В том, что это "Яки", не было никакого сомнения. Сергей подумал: может быть, эти самые "Яки", которые выстроились здесь, на поле, воевали, бросались сверху на немецкие "юнкерсы", беспощадно поливая их огнем. А теперь вот на этих боевых машинах полетят они с Сашей.

Сергей сразу же почувствовал, что не только они, но и старые опытные летчики с большим нетерпением ждут начала полетов. Эта минута, как догадался он, вот-вот должна наступить. Летчики курили все чаще и все пристальнее присматривались к действиям аэродромных рабочих, которые сноровисто возились возле самолетов.

Косаревский, который на время куда-то отлучался, вернулся с двумя серо-зелеными парашютными ранцами.

- Ну вот, скоро и полетим, - сказал он, придвигая ногой парашюты.

"Неужели они сегодня будут еще и прыгать с парашютом", - подумал радостно Сергей. Только он не знает, как пользоваться им.

Косаревский, словно прочитав мысли Сергея, приподнял с земли парашют:

- Смотрите, как это делается. Дернул вот за это колечко - и пари себе на здоровье под небесами. Правда, летчики не обожают парашют. Все больше надеются на своих лошадок. Как говорится, хорошо ковбою, если у ковбоя лошадь хороша. А мы на своих лошадок пока не обижаемся. Посмотрите, какие красавцы. - Косаревский сделал широкий жест в сторону самолетов. Парашют - крайняя мера. Когда уже ничего другого не остается. А так он лишняя обуза.

"Вот и Сурнев, должно быть, так рассуждал, - подумал Сергей, - и поэтому постыдился воспользоваться парашютом, надеясь посадить, спасти самолет". Думая о Сурневе, представляя себя на его месте, он решил, что и сам поступил бы так же...

- Ну как, готовы? - услышал Сергей густой глуховатый голос.

К ним подошел сухой жилистый человек в кожаной коричневой куртке с лицом осунувшимся, усталым, с синеватыми подтеками под глазами.

Косаревский кивнул, улыбнулся этому человеку:

- У нас полный порядок!

- Тогда с богом! - сказал подошедший человек.

Косаревский поднял с земли парашюты.

- Кто первый? - спросил он, внимательно оглядывая каждого.