«В институте, под сводами лестниц…» Судьбы и творчество выпускников МПГУ – шестидесятников

Н. Глазков, 70-е гг.

«Что такое стихи хорошие? Те, которые непохожие. Что такое стихи плохие? Те, которые никакие».

«Писатель рукопись посеял, но не сумел её издать. Она валялась средь Расеи и начала произрастать. Поднялся рукописи колос над сорняковой пустотой. Людей громада раскололась в признанье рукописи той…»

«Все говорят, что твой рассказ моих стихов полезнее. Полезен также унитаз, но это не поэзия».

«В этой жизни преходящей счастье – странный матерьял, очень часто состоящий из того, что потерял».

«И на всё взираю из-под столика. Век двадцатый – век необычайный. Чем столетье лучше для историка, тем для современника печальней!»

«Тяжела ты, шапка Мономаха, без тебя, однако, тяжелей…»[2]

Одно из лучших стихотворений Н. Глазкова – «Чёрный ворон» – корреспондируется с Э. По. Мрачная мистика, фатализм и пессимизм высмеиваются Глазковым дерзко и остроумно:

«…И на все мои вопросы, где возможны «нет» и «да», отвечал вещатель грозный безутешным: – Никогда!.. Я спросил: – Какие в Чили существуют города? Он ответил: – Никогда! – и его разоблачили» (1938).[3]

Необычная внешность Н. Глазкова, его пластичность привлекали кинорежиссеров. Он снялся в массовке «Александра Невского» у С. Эйзенштейна, сыграл Летающего мужика в фильме «Андрей Рублёв» А. Тарковского. Он и в жизни так же отчаянно стремился прочь от унылого быта, от житейской пошлости, и его крыльями были его стихи…

Алексей Терновский

Наш учитель, наш кумир, наш друг.

Семён Богуславский

Алексей Терновский (1920–2000 гг.), литературовед, профессор МПГУ.

Отец А. Терновского был врачом на Первой мировой войне, заведовал кафедрой нормальной анатомии в Казанском университете, одним из первых в 1944 г. был избран в только что созданную Академию медицинских наук.

Мама тоже была медиком. Но Алексей Васильевич в медицину не пошёл: увлекался литературой, театром, мечтал стать артистом. «Я побоялся, что не сумею стать хорошим актёром, а множить число плохих смысла нет, – рассказывал А. В. Терновский. – И я стал отважно сдавать экзамены в наш институт, который тогда назывался МГПИ им. А. Бубнова. Правда, через год имя Бубнова, наркома просвещения, было снято, потому что он был репрессирован, и в 40-м г. наш МГПИ получил имя Ленина. Нам пришлось сдавать и химию, и физику, я уж не говорю про историю, русский и иностранный языки. Но мне дьявольски повезло на сочинении, потому что одна из тем была посвящена известному поэту-песеннику Лебедеву-Кумачу, а я очень хорошо знал его песни и биографию. Я целое исследование написал, которое привлекло внимание комиссии и обеспечило мне «зелёную улицу». Так я стал студентом литфака МГПИ и постепенно начал осваиваться в своей группе».[4]