В интересах государства. Возвышение (СИ)

Отец тем временем взял Оленьку под руку, и она, изящно придерживая подол платья, последовала вверх по лестнице. Я по привычке шел замыкающим, то и дело оглядываясь по сторонам.

Герольд объявил наши имена, и мы вошли в ярко освещенный зал приемов. Поначалу мне показалось, что наше появление прошло незамеченным. И лишь спустя несколько мгновений я понял, что не замечали нас специально.

Народу здесь было немного — приемный зал нынче оборудовали под фуршет. На приставленных к стенам столах располагались легкие закуски и бокалы с игристыми винами. Слуги обносили гостей какими-то канапушками и тарталетками. Все сверкало и искрилось — позолота на лепнине, хрусталь огромных люстр, стразы и блестки на платьях, бриллианты в прическах и булавках галстуков.

Оля замерла, восхищенная блеском. Ну да, для нее это было впервые. Мы с отцом пообвыклись.

— Николай Владимирович! Михаил Николаевич! — сквозь толпу пробирался хозяин торжества — сам Шувалов в очередном дорогущем итальянском костюме. Увидев Ольгу, он то ли изобразил удивление, то ли и правда искренне восхитился. — А это, должно быть, ваша дочь Ольга Николаевна?

Сестра присела в реверансе, но Шувалов протянул ей руку и поцеловал затянутый в белые перчатки пальчики.

— Семен Павлович Шувалов, хозяин этого скромного праздника, — улыбнулся он, слишком пристально задержав взгляд на лице девушки.

Я почувствовал себя хрестоматийным ревнивым старшим братом. Хотелось хлопнуть его по руке и пригрозить, чтоб не лапал ее больше дозволенного, но я сдержался. Да и молодой граф не преступал этикет.

— Господа, — еще шире улыбнулся он. — Прошу, окажите мне честь и прогуляйтесь со мной. Я хочу показать вам местную достопримечательность. Сейчас как раз подходит время заката…

— Вы очень любезны, ваше сиятельство, — улыбнулась в ответ Оля, и Шувалов взял ее под руку.

Мы прошли длинный зал насквозь под шепотки и косые взгляды остальных гостей. А Шувалов-то не промах: задал тон всей вечеринке, оказав нам особое расположение. Неужели настолько хотел вписаться в наш бизнес, что был готов вызвать волну негатива остального света? Или еще попросту не разобрался в том, что мы были париями?

Зал для приемов заканчивался шикарной галереей окон от пола до потолка. Распахнутые створки выходили на террасу, украшенную причудливыми светильниками и гирляндами из живых цветов.

— Скорее, господа! — шепотом торопил нас хозяин. — Мы рискуем пропустить шикарное зрелище!

Неужели фейерверки? Или какая-нибудь романтичная беседка, какие любили строить уставшие от шума аристократы?

На террасе курили и распивали ликеры разгоряченные летним вечером гости, внизу, на оборудованной лужайке, играл оркестр и танцевали парочки — в усадьбе царила атмосфера даже не приема, а вечеринки. И гостей оказалось меньше, чем я предполагал.

К нашему удивлению, Шувалов повел нас дальше и указал на высокий холм.

— Это гора Парнас. Одна из главных достопримечательностей нашей усадьбы. Ее насыпали специально для того, чтобы любоваться закатом. А еще с Парнаса открывается прекрасный вид на пруды. Фантастический вид, клянусь вам!

А сударь-то романтик. Неужели рисовался перед Олей? Так нынче нравы стали немного иными: большая разница в возрасте не приветствовалась, а тут был промежуток почти в десять лет.

Но вид с горы действительно открывался великолепный: весь парк был как на ладони. Солнце как раз садилось, и угодья окрасились цветами заката — полыхнули огнем воды прудов, заалело небо. Позади нас играла музыка, звенел хрусталь бокалов, и на миг я даже перестал беситься. Черт, Шувалов умел удивлять.

Граф отстранился и пригласил Ольгу занять самое выгодное место.

— Полюбуйтесь, ваше сиятельство, — шепнул он и отступил на шаг назад.

Пока Оля восхищенно охала, Семен Павлович обратился к моему отцу.

— У вас найдется время обсудить мое предложение этим вечером? Понимаю, праздник не особенно располагает к переговорам, и все же я бы не хотел затягивать.

Ему что, деньги руки жгли?

Отец кивнул.

— Конечно. Я принял решение и с удовольствием обозначу свою позицию. Однако мои наследники должны присутствовать.

— Иначе и быть не может, — едва ли оскорбился граф. — Разумеется, они будут присутствовать. Ведь, насколько мне известно, именно Михаил Николаевич подал вам идею рыбного хозяйства, а Ольга Николавна активно постигает прикладную науку…

Я хмыкнул за его спиной.

— Вы поразительно хорошо информированы, Семен Павлович.

Шувалов обернулся ко мне с добродушной улыбкой.

— Просто у меня въедливый поверенный, вот и все. У него привычка собирать всю подноготную о предприятиях, в которые его клиенты намереваются инвестировать. Что ж, господа, главное вечернее чудо я вам показал. Ничего красивее сегодняшним вечером вы уже не увидите. Предлагаю не медлить и пройти в дом.

Мы направились вниз — спуск с горы был оборудован лестницей. Граф галантно ухаживал за Ольгой, не позволяя себе ни единого лишнего взгляда или жеста. А уж я придирался как мог — нет, манеры Шувалова были идеальными. Граф не давал мне ни единого основания расквасить ему морду.