В интересах империи

Дирижабль плыл теперь в километре над клубящимся белым туманом, из которого повсюду торчали лысые, ободранные от джунглей холмы. Слева и справа от флагмана чинно двигались еще два небесных исполина, без труда удерживая курс и интервал, несмотря на поддувающий с запада ветер. Их глянцево-белые оболочки отливали оранжевым – это отражалось на верхних пластинах диковинное небо Асура.

На этой высоте летающих тварей было куда больше, чем казалось при беглом взгляде с базы. Неудивительно, что они могли представлять реальную угрозу для ракетного пуска. И понятно было, что первыми за расчистку принимались именно «статики», а не реактивные эскадрильи. В такой гуще на реактивной скорости летать совершенно небезопасно.

Но Картер представления не имел, каким именно образом экипаж собирается расчищать небо. Не сетями же! Хотя было бы впору, столько трехглавок и летучих медуз висело в небе. Крылатые хищники вальяжно планировали среди этого изобилия пищи, иногда щелкая зубастыми клювами, чтобы поймать что-нибудь особо вкусненькое. Эти, в отличие от медлительных пожирателей насекомых, поделили небо на территории и старались не очень приближаться друг к другу.

– Активировать стрелковый комплекс! – приказал капитан. – Режим автоматический. Управление судном на автопилот. Смещение ноль, градус по ветру ноль, компенсация потока сто процентов, микшеры маневровых двигателей семьдесят процентов.

– Есть! – доложил пилот, проведя соответствующие манипуляции с сенсорами на панели.

– Стрелковый комплекс активен, – доложил штурман.

Огневая система воздушного судна состояла из двух спаренных скорострельных плазменных излучателей небольшого калибра. По одному орудию с каждого борта. Пушки могли перемещаться по всей длине корпуса на длинных пластинчатых рейлингах, что позволяло избежать мертвых зон в горизонтальной плоскости, неизбежных, учитывая габариты дирижабля, при фиксированном расположении огневых точек.

Наводящие камеры бластеров непрерывно вглядывались в окружающее пространство, отмечали цели и определяли степень их опасности по скорости, атакующим углам и трехмерным координатам. На основании этих данных огневые контроллеры самостоятельно принимали решение о порядке поражения воздушных мишеней, согласно сложным программам с зашитой в них тактикой ведения воздушного боя.

А целей вокруг было предостаточно. Надо было лишь сообщить системе допустимые значения в скоростях и курсах. Стоило штурману закончить с этим, орудия тут же открыли огонь короткими очередями по четыре заряда в серии. Картер шагнул ближе к мониторам, чтобы лучше рассмотреть детали развивающегося огневого контакта.

Яркие сужающиеся трассы позади разогнанных плазменных сгустков позволяли в полной мере оценить эффективность стрелкового комплекса. Уже в первые несколько секунд наиболее ретивых летунов разнесло в клочья прямыми попаданиями, по остальным били широким веером, стараясь не столько сработать на поражение, сколько распугать всех, кто способен был летать в зоне поражения. С этой задачей обе огневых точки справлялись превосходно. Другие дирижабли тоже непрерывно лупили из бортовых бластеров, постепенно формируя фронт отступающих тварей. Одни могли двигаться быстрее, другие не очень, но все, кроме хищников, начали отходить от базы на юг. Кто не мог набрать необходимой скорости, например трехглавки, те просто спешно опускались вниз и прятались в кронах плотоядных деревьев.

Но хищники повели себя кардинально иначе. Сообразив, что они атакованы огромными, по их мнению, существами, крылатые твари сгруппировались в несколько стай и сами бросились в атаку.

– Плохо! – нахмурился Марк. – Не пробили бы оболочку. А то были случаи…

– Стрелковый комплекс на ручной режим! – приказал капитан. – Попробуем отогнать стаю.

Штурман пробежал пальцами по сенсорам. Из боковой переборки в правой части рубки выдвинулся кубической формы фрагмент. Через секунду пластины, из которых он состоял, разошлись по швам, перевернулись, и куб стремительно трансформировался в огневой пульт с собственным монитором и голографическим проектором. Последним собралось кресло на дуговой штанге амортизатора. Амортизатор сдвинулся и опустился в положение, заданное при прошлом использовании.

– Есть ручной режим! – Штурман покинул свое место и пересел за огневой пульт.

– Можно мне? – неуверенно спросил Картер.

– А разберетесь, господин комиссар? – Марк хитро сощурился. – Тут у нас не крейсер, тут тонкая аппаратура для нежных гражданских рук.

Тим глянул на него, как бывалые десантники смотрят на только что прибывших из академии салаг.

– Позвольте, господин штурман, – сказал он, шагнув к огневому пульту. Штурман хмыкнул и освободил кресло.