В Иродовой Бездне (книга 1)

Работа в библиотеке дала возможность Леве лучше познакомиться с книжными сокровищами сблизиться с читателями (братьями и сестрами), узнать их интересы, дела, желания. Все же он должен был отметить, что молодежь была очень загружена собраниями, дополнительными собеседованиями, посещениями, спевками, оркестрами – и у нее оставалось совсем мало времени для глубокого изучения Библии и чтения духовных книг, не говоря уже об общем своем развитии. Также некогда было общаться со своими домашними. Многие чувствовали, что это ненормально, а изменить ничего не могли.

Глава 5. Посещения

«Был болен, и вы посетили Меня».

Мтф. 25:36

Осень брала свое. Дни становились холоднее, ночи темнее, по утрам начинало подмораживать. Школьная жизнь у Левы шла как обычно, без приключений. В общине было тоже все спокойно, проходили радостные, бодрые собрания.

Самара в то время была центром Волго-Камского союза евангельских христиан баптистов, и город посещали многие благовестники оттуда и со всей страны. Тематические собрания молодежи проходили оживленно. Об этом широко объявлялось, раздавались программы молодежных вокально-музыкальных вечеров, часто помещение зала большого молитвенного дома было переполнено. В это время произошли события, о которых братство верующих до сих пор не знало. Пошли слухи, что в некоторых местах России стали арестовывать как руководящих работников, так и рядовых ревностных членов церкви. Срок им давали быстро и высылали из родного города с правом проживать во всех местах и городах Советского Союза, за исключением шести важных центров (это называлось минус шесть).

Неожиданно в. Самару прибыли из Астрахани ссыльные братья: пресвитер Астраханской общины брат Филяшин и проповедники – Шаронов, Исырин, Краснов. Из Саратова приехала высланная сестра – преподавательница Угрюмова. Община верующих с распростертыми объятиями встретила их, помогла устроиться с жильем. Шаронов и Краснов поселились во дворе молитвенного дома, остальные – в семьях верующих. Им была предоставлена также возможность трудиться в общине, они проповедовали, пели, устроились на работу.

Хотя высланные подробно рассказывали о допросах, днях заключения в тюрьме, Лева к этому не прислушивался. Если бы его спросили, за что сослали братьев, объяснить толком он не смог бы. Общее мнение было – гонимы за Слово Божие.

Миша Краснов быстро влился в Самарскую христианскую молодежь, пел во втором хоре, проповедовал, активно участвовал во всех мероприятиях.

– Друзья, друзья, идемте посещать, – раздался голос Вали Алексеевой.

Несколько человек присоединились к ней. Среди них были Миша Краснов, Лева, Клавдия Кабанова и другие. Миша был гораздо старше Левы, но они от души полюбили друг друга, потому что оба стремились к науке, к знанию, оба были книголюбами.

– Ты знаешь, что у меня есть? – спросил однажды Миша Краснов, когда они шли посещать.

– Что же у тебя есть? – переспросил Лева.

– Очень старинная книга древнего историка Иосифа Флавия «Иудейская война». После посещения зайдешь посмотреть?

Лева конечно согласился. Когда они шли посещать, то часть возвращающейся молодежи из собрания присоединилась к ним. Дорогой встретили Шуру Бондаренко и пригласили также пойти с ними.

– О, не могу, не могу, – воскликнул он, – спешу на репетицию. У нас Шура Кузнецов написал «пупури», так что мы решили изучить это и потом играть на собрании.

– Когда же вы будете играть? – спросил Лева,

– А вот как кончится проповедь, и мы вместо аплодисментов ему и всем сразу исполним «пупури».

– Ну разучивайте ваше «пупури», послушаем, оценим, – сказала Вале Алексеева.

Пришли в дом больной сестры Корчагиной. Она и ее домочадцы были чрезвычайно рады гостям. Тут же начали шептаться между собой. Лева это заметил и толкнул локтем стоящего рядом Мишу Красного: они что-то замышляют. Около больной помолились, и все пришедшие посещать начали петь ее любимые гимны. Потом Миша сказал слово. Он вдохновился, и хотя все чувствовали, что ему пора кончать, он, полный огня, развивал мысли о будущей жизни, где не будет скорбей и болезней. Больная слушала с сияющими глазами, но потом глаза ее потухли, она устала, опустилась на подушку. Юный же проповедник продолжал свою речь. Больная с беспокойством поглядывала на вошедшую дочь, видимо, что-то хотела ей сказать.

Наконец, Валя Алексеева не выдержала и, когда Миша сделал маленькую паузу, громко сказала: «Аминь». Все подтвердили «Аминь», и Миша сел.

– Дорогие друзья, – сказала сестра, дочь больной, – в столовой уже все приготовлено, вы должны сейчас покушать. Проходите в столовую.

– Нет, нет, – раздались голоса, – мы лучше посидим у больной.

– Мы совсем не есть к вам пришли, – сказал Лева. Но домочадцы настойчиво приглашали их к столу.

– Идемте, идемте, – сказал Миша Краснов, – нельзя же обижать людей.