В Иродовой бездне. Книга 2

Леву, все время, что называется, таскали: то из тюрьмы в подвалы ОГПУ, то обратно. Это частое таскание утомило Леву. Особенно обыски, которые неизбежно сопровождали каждый этап. Однажды он видел сон: перед ним какой-то длинный-длинный подвал, по бокам вдоль стен какие-то полки, как в большом магазине.

Пришло время, его вызывали еще раз, чтобы из тюрьмы перевести в ОГПУ. Но на этот раз в камеру не посадили, а повели вниз, под главное здание, и когда открылась дверь – перед ним был как раз тот самый подвал, который он видел во сне.

Снам Лева обычно особого значения не придавал. Но знал из Писания, что иногда они бывают от Бога и человек видит, Что его ожидает, ту обстановку или получает от Бога то или иное вразумление.

В этом подвале, который до этого Лева видел только во сне, он ночевал совершенно один. Спал на одной из полок. Утром его вызвали к следователю. Следователь сказал, что следствие окончено и его обвиняют по 58-й статье уголовного кодекса, пункт 10, часть 2.

– Что это означает? – спросил Лева.

Следователь достал Уголовный кодекс и прочел. Из прочитанного Лева понял, что его обвиняют в том, что он с целью свержения существующего строя использовал религиозные предрассудки масс и вел антисоветскую агитацию.

– Я вам дам прочесть обвинительное заключение, – сказал следователь и подал лист бумаги. На этом листе Лева прочел, что он, будучи евангельским христианином-баптистом, разъезжал по Средней Азии и Сибири с целью организации моральной и материальной помощи ссыльным, заключенным сектантам, что он утверждал, что советская власть «устраивает гонения на верующих и сажает за веру людей», что хотел организовать выпуск журнала «Вестник изгнанника» для заключенных сектантов, чтобы информировать их о положении верующих в Советском Союзе и всячески ободрять их.

Когда Лева прочел написанное, следователь спросил, признает ли он себя виновным, на что юноша уверенно произнес:

– По предъявленной статье признаю себя совершенно невинным.

– Как же вы признаете себя невинным? Ведь то, что предъявлено в обвинении, вы не отрицаете, и это доказано следствием?

– Но вы поймите, поймите, – умоляюще сказал Лева, – я абсолютно ни одной мысли не допускал даже, чтобы свергать существующий строй, Я ведь ни одного слова не сказал против власти и не могу говорить. Ведь я стараюсь поступать всегда по Евангелию, никогда и нигде не использовал, как вы выражаетесь, «религиозные предрассудки» масс во вред советской власти. Это абсурд, – такая статья, она совершенно ко мне не подходит.

– Так вы считаете, что посажены невинно, что страдаете за веру?

– То, что здесь написано в моем обвинении, что я посещал ссыльных и заключенных – это факт. Я это исполнял но вере в Слове Божием. То, что оказывал этим заключенным любовь, – тоже по Слову Божию. Я убедился, что верующие не вели никакой антисоветской агитации, а посажены несправедливо, – это факт, и требуется пересмотр их дел чтобы они были освобождены. И их освобождение будет только ценно для советской власти, так как снимет пятно вины с правосудия. Ну, а то, что я намеревался издать журнал, но, к сожалению, не успел это сделать, – верно, но и в нем антисоветского ничего нет, и быть не могло. Если у вас есть какая другая статья, чтобы судить меня за исполнение Слова Божия (а это именно то, что я делал), то, пожалуйста, судите. А только 58-я статья ко мне совсем не подходит, Я совершенно невиновен по этой статье.

– У нас есть юристы, есть прокуратура, они знают, кому какую статью предъявить. А ты не юрист, плохо в том разбираешься, поэтому должен понять, что согласно твоим деяниям к тебе как раз подходит 58-я статья. Вся твоя деятельность является контрреволюционной, антисоветской, и хочешь не хочешь, но ты враг наш, враг народа.

– Ну как хотите, только врагом я никогда не был и не буду, никакой антисоветской агитацией не занимался и заниматься не стану. И никогда не перестану молиться о вас, как о правительствующих, ибо нам заповедано Евангелием совершать прошения и моления за всех людей – как самых обыкновенных, так и тех, кто приближен к власть предержащим. Только в этом случае христианину завещана жизнь тихая и безмятежная, ибо это хорошо и потому угодно Спасителю нашему – Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины.

– Ну, хватит, хватит, ты мне свое Евангелие не проповедуй, – сказал следователь. – Все твои дела мы направляем в Иркутск, в полномочное представительство ОГПУ Восточно-Сибирского края. Не Бог, а люди будут решать твою судьбу – советское правосудие,

– Ну, а когда же состоится суд? – спросил Лева.

– Никакого суда не будет. Твое дело относится к категории таких, где все ясно, и потому никакой защиты и обвинения не требуется. Соответствующие уполномоченные лица, чекисты, рассмотрят те материалы, которые мы им дадим, и вынесут верный и справедливый приговор.

– И когда же мне ждать окончательного решения? – но Левин вопрос так и остался без ответа.

Глава 10. В ожидании приговора