Лермонтов измарал стихами кучу тетрадей, но редко своими. Большей частью он переписывал других авторов. Здесь хотелось бы обратить внимание, что переписываение классиков -- весьма действенный прием овладевания стилем и темами. Только переписывать нужно не тупо, а с выдумкой и азартом. Миша Лермонтов постоянно вставлял в переписываемые стихи свои строчки, а то и отдельные слова, но порой до неузнаваемости изменявшие смысл стихотворения.
А еще для тренировки Лермонтов переводит иностранных авторов. Чаще всего Шиллера, Гете, Гейне и Байрона. Характерно, что при этом он всегда всовывает удачно или неудачно свою индивидуальность:
У Байрона и в помине нет ни о любви, ни о милом взоре. Его стихи совсем о другом: о связи и взаипонимании читателя и поэта, которое устанавливается через годы, через расстояниья.
Державин с братом поступает в Казанскую гимназию, только что основанную. Об уровне преподавания там говорит тот факт, что на 30 учеников приходилось всего 6 учебников немцкой грамматики, и главной целью обучения было научить гимназистов читать и писать. На склоне будущий поэт писал:
"Недостаток мой исповедую в том, что я был воспитан в то время и в тех пределах империи, когда и куда не проникало еще в полной мере просвещение наук не только на умы народа, но и на то состояние, к которому принадлежу. Нас научили тогда: вере - без катехизиса, языкам- без грамматики, числам и измерению - без доказательств, музыке - без нот и т.п. Книг, кроме духовных, почти никаких не читали, откуда бы можно почерпнуть глубокие и обширные сведения"
Особенную охоту продолжал выказывал Державин к "предметам, касающимся воображения": к рисованию, музыке и поэзии. Его успехи в черчении во многом способствовали его карьере: чертежи юного Гаврилы преподаватель Веревкин представил Шувалову. Рисунки были одобрены этим сановником. И Державин, как и те, чьи работы были также одобрены, был зачислены в гвардейские полки.
Первые литературные опыты Богдановича. Рассказ "Музыка" на белорусском языке сразу же печатается в журнале "Наша нива". Его такое быстрое и безболезненное вхождение в литературу объяснялось как средой, в которой он жил -- его отец был одним из видных деятелей белорусского культурно-национального движения -- так и тем, что белорусская литература практически не существовала и каждое новое произведение на этом языке принималось на ура.
О том, насколько тогда была востребованность в специалистах по белорусской культуре, говорит тот факт, что по окончании Богдановичем гимназии, его приглашал в Петербургский университет сам Шахматов, влиятельная в тогдашней русской лингвистике фигура. Но из-за болезни туберкулезом поэт, точнее его отец, отклонил это предложение.