В калейдоскопе событий (сборник)

Биограф. Матильда с некоторых пор, как мы уже отмечали, видела смысл жизни в радости познания неизвестного, раскрытии тайн и самосовершенствовании. Однако для того чтобы заниматься независимо ни от кого и ни от чего любимым делом, нужно быть человеком состоятельным. Дабы с уверенностью смотреть в завтрашний день. Другими словами, необходимо сначала заработать на жизнь, а уж затем отдаваться науке, литературе, искусству…

Пауза.

Поэтому она решила обзвонить свои бывших сослуживцев. Узнать, как они поживают (точнее, выживают без нее). Помнят ли ее и готовы ли ей помочь. В случае, если они уже сами «раскрутились» и крепко стоят на ногах.

Пауза.

Матильда подсела к телефону, положила перед собой ежедневник и взяла в руки карандаш.

Биограф. (Подложил к машинке новую пачку бумаги и стопочку черной копирки). Как вы помните, ее подчиненные были названы Матильдой (тогдашней Ольгой Юрьевной) согласно дням недели: «Понедельник», «Вторник», «Среда» (бывший муж Матильды, которого, она благополучно отправила в мир иной), «Четверг», и так далее.

Пауза.

Поскольку сегодня было воскресенье, то она и решила начать звонки со своего бывшего подчиненного с одноименной кличкой:

– Алло! Это «Воскресенье»? – приторно-вежливо спросила Матильда и вся обратилась в слух.

– Да, сегодня воскресенье, – ответили на той стороне. Что за странный вопрос? А это кто?

Матильда бросила трубку и решила перестроиться – разговаривать начальственным голосом, чтобы очередной подчиненный смог ее узнать.

– Алло! Это «Понедельник»?

На том конце установилась тишина. Затем последовал робкий ответ:

– Да, это я, Ольга Юрьевна…

– Как поживаешь? Процветает ли твоя фирма? Женат ли?

«Понедельник» коротко, по-военному (служил раньше в десантных войсках) доложил, что никакой фирмы у него нет, преподает ОБЖ в школе. Еле сводит концы с концами. Холост…

– А как Вы, Ольга Юрьевна?

Матильда не стала отвечать на вопросы «Понедельника» и бросила трубку.

«Остался до сих пор рохлей», – подумала она и набрала номер «Вторника».

– Алло! Это «Вторник»?

– Какой еще вторник? – ответил грубый женский голос.

«Подцепил-таки уже какую-то курву, сопляк. Теперь с ним не поговоришь», – мелькнуло в голове Матильды. И она вычеркнула «Вторника» из своей телефонной книжки.

Набрала номер «Четверга».

– Алло! «Четверг»?

– Да, я узнал тебя, гадина! Сейчас с определителя запишу твой номер. И из-под земли достану…

«Этот, скорей всего, знает, что я уже не толстуха. Потому так нагло и дерзко со мной разговаривает», – с грустью констатировала Матильда. И снова начала поворачивать диск кончиком карандаша.

– Алло! «Пятница»?

На той стороне кто-то усиленно сопел, но не клал трубку.

«Думает, что я по-прежнему в силе. Трепки боится», – с удовлетворением отметила Матильда. – «Кажется, я ему в кабинетике нос тогда сломала?..»

Наконец, последовал робкий ответ:

– Да, это я. Несравненная и Божественная Ольга Юрьевна. Как Вы поживаете? Все ли у Вас в порядке?

«Видимо я нагнала на него страху, пока он у меня работал. До сих пор никак не отойдет… Может, денег даст? – успела подумать Матильда.

– Алло, Ольга Юрьевна Вы меня слышите? Я хотел бы Вас повидать. Ведь Вы скоро именинница…

– Да, да. Я сама позвоню Вам на днях…

«Осталось позвонить «Субботе», – подвела печальный итог Матильда и начала набирать его номер.

Абонент не отвечал.

«Да, с такими кадрами, как у меня были, каши не сваришь. Остается надеяться только на саму себя», – подумала Матильда и горько заплакала.

Занавес.

Явление XVII

Прошел год.

Москва. Офис «Новатора». Матильда сидит в кресле.

Матильда. (Сидит в кресле, поджав под себя ноги калачиком, и репетирует свое выступление перед скоплением народа). С открытым ноосферы Владимиром Вернадским, многие стали понимать, что она, ноосфера, принимает как благие, так и дурные мысли человечества. В результате людям на Земле воздается по заслугам не только за их деяния, но и за их мысли (светлые или черные). Этот тезис, обычно, осознается людьми в самую последнюю очередь.

Матильда. (Задумалась). Ну, как же так? Я, допустим, еще ничего не совершила, а только подумала о чем-то… Тем не менее мне уже будет за это воздано свыше… Допустим, я кому-то должна деньги. Естественно, что мне хотелось бы, чтобы кредитор побыстрее ушел в иной мир. Такое естественное желание… Тогда вопрос отпадет сам собой, т. е. я не буду ему должна. Однако за эти мысли я уже буду наказана. Справедливо ли это?

Пауза.

Но космические законы, как известно, не обсуждаются. Их просто надо безоговорочно выполнять… Видимо здесь мне придется еще поработать над своим сознанием и чувством ответственности перед обществом.

Пауза.

Но с каждым днем эта мысль казалась ей все менее абсурдной, воистину самовнушение – великая вещь!

Пауза.