В Каталонию

А мужичок тем временем шёл вдоль канавы с сухим дном и бугорками возле берёзовых деревьев. Он вышел к камышовым зарослям и услышал плеск прибрежной рыбы. Слева от него открылся небольшой, покрытый травой пляж. Бархатно-зелёная блестящая и пушистая трава пахла летней свежестью. И мужичок поддался маленькому искушению отдохнуть после прохладного леса, присев на краешек зелёного островка, перед которым серебрилось и покрывалось рябью от легкого ветра озеро. Широкое и глубокое, названое не то в честь очередного греческого Бога, не то по названию прибрежной деревушки Пирусс от повелительного наклонения «Пируй, Русь», это озеро манило своей романтикой и суровостью. Ведь не всегда оно было такое спокойное. Иногда оно буйствовало. Тогда ураган накрывал лесные массивы и деревушки поблизости, сносил крыши домов и навесов, оставлял после себя столько разрухи.

Откуда эта информация засела в голове у мальчика? Не покорёженное ли от ржавчины название села он увидел недалеко от просёлочной дороги, прежде чем картинка сна сменилась на кроны деревьев и доброго мужичка?

Или ему об этом кто-то рассказал?

Никитка подошел к курящему мужчине и сел рядом, предварительно спросив об этом разрешения. А мужичок улыбнулся и ничего не ответил. Тогда Никитка ещё долго сидел и смотрел на еле виднеющийся на противоположном берегу такой же поросший травой островок.

Потом он подошёл к воде и, пытаясь на весу дотронуться до ровной глади тёмного с песочным дном озера, вдруг полетел вниз с обрыва…

Было очень страшно.

Настолько, что мальчик закричал и закрыл глаза.

Правда, тут же открыл. Ведь с закрытыми глазами он не понимал, куда летит…

Он проснулся.

Озноб вернулся, и Никитка всеми силами вцепился в ствол дерева, чтобы не упасть. Ведь он проснулся от того, что вот-вот упадёт.

Сердце заколотилось.

Он сидел на такой большой высоте, что, когда он посмотрел вниз, к маленькому горлу подступила тошнота, а шум налетевшего ветра пронзил острым холодом и будто подтолкнул его к пропасти. Будто захотел, чтобы мальчик упал сейчас вниз навстречу грубой и влажной земле.

Как же он смог сюда залезть?

Внизу практически не было сучков. Лишь один острый край торчал небрежно снизу, в двух метрах от него. Он вспомнил, как ночью схватился за него, и посмотрел на ладонь — на ней остался сине-бордовый отпечаток синяка. Превозмогая ужас, ребёнок развернулся передней частью тела к стволу сосны и, обняв его как можно крепче, начал медленно, но верно спускаться к земле. Несколько раз он думал, что вот-вот упадет. Но он превозмог. Он справился. До земли оставалось ещё метра полтора, когда он ослабил руки и ноги и, не желая больше бояться, спрыгнул.

В ногах отозвалась протяжная боль.

Но спустя несколько секунд она прошла.

Теперь мальчик стоял посреди деревьев, окруженный упавшими стволами и кустами. Суматошно и резво озирался по сторонам.

«Куда идти?

Есть ли здесь волки?

Как найти дорогу?»

41.

Поистине душное утро выдалось на севере Подмосковья. С туманом и с запахом гари от выжженной травы на близлежащих полях. В майскую пору шло массовое приготовление к новым посевам, и накануне дым стоял тёмно-серым столбом пыли, возвышаясь над верхушками совсем позеленевших деревьев.

Антон стоял на деревянном крыльце мотеля и вдыхал отравляющий дым, в который раз обещая себе бросить это дело.

Он видел две основополагающие причины курения.

Первая его, безусловно, убивала, но чертовски успокаивала нервные клетки.