В кильватерном строю за смертью. Почему погиб «Курск»

Читатель, который не очень разбирается в тонкостях торпед и подводных лодок, прочитав эти строки из книги академика И. Д. Спасского, вряд ли поймет, почему погибла АПЛ «Курск». Ему будет ясно, что в результате взрыва практической перекисной торпеды погибли подводники в 1-м и 2-м отсеках. АПЛ оказалась неуправляемой и затонула, а из-за сильного пожара в 1-м отсеке произошел взрыв боевых торпед и гибель всего экипажа. Эту «сказку» наша общественность слышала еще в 2000 году. Ничего нового о гибели К-141 «Курск» уважаемый академик, который занимался расследованием этой катастрофы, не сообщил. По известной причине он не рассказывает, отчего оказались открытыми переборочные захлопки системы вентиляции воздуха между 1-м и 2-м отсеками, что вызвало гибель подводников 2-го отсека (главного командного пункта АПЛ). Зато академик рассказывает прямо-таки о фантастических «физико-химических процессах» в 1-м отсеке, которые по объективным условиям в той ситуации просто не могли возникнуть. Наши конструкторы, проектируя боевые системы АПЛ, абсолютно не представляют себе, какие технологические операции выполняют подводники на этих системах во время их подготовки для ведения боя. Не зная этих вопросов, как можно проектировать и создавать современные атомные подводные лодки? Может ли конструктор автомобилей не знать, что водитель, прежде чем начать движение, должен поставить рычаг коробки передач в положение 1-й или 2-й передачи? Наш генеральный директор главного конструкторского бюро по проектированию атомных подводных лодок вместе со своими конструкторами-коллегами не знает, что за несколько минут до торпедной стрельбы торпедные аппараты АПЛ полностью готовы к такой стрельбе. Это значит, что кольцевой зазор торпедного аппарата заполнен водой, и задняя крышка закрыта и задраена на кремальеру. Экипажу «Курска» до стрельбы практической торпедой 65–76 ПВ оставалось 10–15 минут. Любой командир подводной лодки, чтобы не сорвать торпедную атаку, обязательно даст команду на окончательное приготовление торпедного аппарата к стрельбе еще раньше этого времени. Я уверен, что и командир К-141 «Курск» сделал это, тем более что И. Д. Спасский указывает время входа ОБК в район торпедных стрельб 11 часов 10 минут. Тогда возникают вопросы к академику. Как могло произойти возгорание перекиси водорода, которая через «некачественные сварные швы» выливалась в кольцевой зазор, если кольцевой зазор был заполнен водой? Даже если допустить, что он в это время еще не был заполнен водой (что маловероятно), как могло произойти возгорание вылившейся перекиси водорода в кольцевом зазоре от воздействия смазки, если смазка в торпедных аппаратах с капроновыми дорожками не применяется, а направляющие дорожки выполнены из негорючего материала?

Допустим, что в торпедном аппарате № 4 все же произошел пожар. Тогда подводники через незакрытую или незадраенную заднюю крышку аппарата сразу же обнаружили бы возгорание и немедленно затопили бы торпедный аппарат и выстрелили бы горящую торпеду за борт. Для выполнения этой операции им потребовалось бы не более 2 минут. Но подводники в 1-м и 2-м отсеках до момента взрыва практической торпеды 65–76ПВ никаких отклонений в ее поведении не видели. И автоматические приборы контроля не зафиксировали аварийное состояние этой торпеды. Если бы это случилось, подводники обязательно всплыли бы на поверхность для ведения борьбы за живучесть в надводном положении. Но все дело в том, что в торпедном аппарате, даже при выливании из торпеды окислителя, нечему гореть. Смазки внутри аппарата нет, сам аппарат окрашен негорючей краской. Краска на корпусе торпеды толщиной в несколько микрон не дрова и не бензин. Если бы она и загорелась от воздействия окислителя, ее бы не хватило для того, чтобы нагреть резервуар окислителя на большой площади до состояния мгновенного разложения и взрыва.