В конце времен

Между тем музыка изменила свой характер – теперь из невидимых динамиков доносились медленные протяжные последовательности чистых тонов, перемежающиеся стремительными хроматическими гаммами. Одновременно в воздухе начал распространяться нежный сладковатый запах цитрусовых, поднимающий настроение и вызывающий одновременно бодрость и приятное расслабление. Наверное, благодаря этому аромату, Андрес остался спокойным, когда внезапно заметил два глаза, наблюдающие за ним из темноты. Там, у дальней стены, стоял огромный диван. Человек, сидевший на диване, пошевелился, негромко рассмеялся, приветственно взмахнул рукой, и в этот момент Андрес узнал таинственного наблюдателя. Это была Кордула, собственной персоной. Андрес осторожно устроился рядом с ней на мягчайшем, как облако, диване и полностью расслабился, отдавшись во власть электростатических сил, поддерживающих их тела над землей. Кордула была в длинном черном платье, и он практически не видел ее, но одно воспоминание о ее красоте, заставило Андреса почувствовать, что кроме электростатических полей дивана в этой комнате присутствует некое довольно сильное магнетическое притяжение.

– Здесь так красиво… – сказал он негромко. – Просто чудесно. Этот свет… эти необыкновенные краски. Не ожидал увидеть здесь что-то подобное.

– Да, Осип был особенным, – со вздохом сказала Кордула. – Мы готовы были исполнить любой его каприз, но он всегда хотел еще больше. Мне так жаль.

Она откинула со лба прядь волос, и они блеснули фиолетовым в лучах лазеров. Андрес чувствовал себя необыкновенно спокойно и радостно. Как приятно говорить с кем-то, кто так хорошо тебя понимает. Он ощущал такое доверие к Кордуле. Этот приятный запах… и тепло женского тела… «Если все так чудесно начинается, чем же это закончится?» – подумал он.

– Ты хорошо знала Осипа? – лениво спросил Андрес.

– О да, очень хорошо. Когда он впервые пришел сюда… Я старалась ему помочь, ты ведь знаешь, начинать всегда трудно. Мы делились друг с другом мыслями, мы были так близки… До тех пор, пока…

Она замолчала и только низко опустила голову. Ее плечи вздрагивали. Неужели она плачет?

– До тех пор, пока… – повторил Андрес. – Пока что? Ты не хочешь рассказать мне, что было дальше?

Кордула вновь вскинула голову, и ее лицо оказалось совсем рядом с лицом Андреса.

– Осип мог быть по-настоящему жестоким, – сказала она. – Говоря по чести, иногда он казался мне извращенцем. Да, он был извращенцем.