В космосе и ниже

– Ты бывал там, Толя?

– Я бывал около озера Swarzsee …

– Черное озеро?

– Очень красивое озеро в горах, совсем недалеко от Китцбюэля …

И в очередном послании Уля написала мадам Женовьеве:

«Папа нам посоветовал Китцбюэль, отель Tiefenbrunner. Вряд ли мы будем кататься на лыжах, но там так красиво! Родители поехали бы вместе с нами, но не на кого оставить детей … И мы не сможем оставить их больше, чем на неделю. Ульяна.»

В ответ из Вены сразу ответили:

«Сообщите, когда вы приедете, и мы закажем вам номер в отеле. Ждем вас. Женовьева и Густав».

И они поехали.

Собирались долго, Свиридов не советовал брать много теплых вещей, говоря:

– Там же зима теплая! Самое холодное время – это три – четыре градуса мороза!

– Папа, мама, мы будем скучать!

ВЕНА – КИТЦБЮЭЛЬ

Верочка отпускала папу и маму не без труда.

Ей пришлось долго объяснять, почему они уезжают и почему ей и Николеньке нужно оставаться с бабушкой и дедушкой.

А Свиридову пришлось на это время постараться не покидать дом.

Гриша с Улей приехали в Вену, к Дрейзерам, и их приняли с радостью.

Густав Дрейзер расспрашивал Гришу о его работе, о его рисунках, о его иллюстрациях к книгам, о его планах. А мадам Женовьева на немецком языке обсуждала с Улей все подробности о ее детях, об их привычках, о том, как они растут и что говорят.

Ее интересовали мельчайшие подробности о Верочке и Николеньке.

В Вене они провели два дня, после чего на комфортабельно автобусе отправились в Китцбюэль и появились в холле отеля «Tiefenbrunner».

Английский Гриши был безупречен и портье вежливо поздоровался с мистером и миссис Свиридофф и вручил им ключи от номера.

Посыльный взял небольшие сумки приезжих и провел их к лифту, а затем по коридору к их номеру. Открыв дверь он пожелал мистеру и миссис всего наилучшего, поблагодарил за чаевые и удалился.

– Гриша, что это?!

– Я так понимаю, что это наш номер. И даже балкон – смотри, какой вид отсюда!

Номер был роскошный, с громадной ванной, большим плоским экраном телевизора, телефоном, выполненным под старину, широкой кроватью и мохнатыми халатами …

Сперва Гриша позвонил домой и доложил о прибытии в отель, рассказал о номере, а затем позвонил на рецепшен и, извинившись за опоздание на завтрак, попросил принести что-нибудь поесть.

Через несколько минут в дверь постучали и коридорный вкатил тележку с огромными блюдами, закрытыми сверкающим крышками. Все было вкусно, они запили еду нежным желтым соком, хотя на тележке стояли еще кувшины с розовым и темно-красным соками.

А потом Уля пошла в ванну, затем они немного отдохнули …

А потом отправились знакомиться с городом. Казалось, улица состоит из одних только витрин магазинов, магазинчиков и лавок, широких окон ресторанов и завлекающих вывесок.

Надписи на нескольких языках позволяли легко ориентироваться, на нешироких улицах было много немолодых мужчин и женщин в черных солнцезащитных очках, и первой покупкой Ули и Гриши были такие очки.

Публика в отеле и в городе была очень разнообразной как по национальности, так и по возрасту. Быстро перемещались ярко одетые подростки со сноубордами и степенно двигались весьма почтенные пары.

Часто попадались группы, объединенные по возрасту, а не по национальности.

И было много соотечественников, как определили Уля с Гришей – их можно было узнать не только по языку, но и по излишне громким голосам и по довольно развязному поведению …

Магазины и лавочки были так завлекательны, что Уля не могла устоять перед соблазном, и они переходили из одного магазина в другой, из одной лавочки в другую. Гриша мужественно терпел и не торопил Улю, а она, поглядывая на мужа, старательно сокращала время посещения очередного торгового заведения.

На улицах стали зажигать огни, загорались гирлянды и вывески, город стал еще больше походить на декорацию сказочного представления. Стало больше гуляющей публики.

С лотков продавали горячий глинтвейн и они взяли по стаканчику и с удовольствием выпили, заедая вкуснейшей булочкой и жареными каштанами. В город возвращались лыжники, за громадными окнами стали видны люди с кружками, заиграли многочисленные оркестры, и Уле с Гришей захотелось вернуться к себе, в отель.

А там их ждал сытный ужин, после которого им не захотелось посетить сауну, о которой с некоторым смущением и неуверенностью заговорила Уля …

В ресторане они оказались за одним столом с двумя пожилыми парами, разговаривающими на немецком языке. Гриша, в совершенстве владеющий английским, за время общения в Вене довольно хорошо освоился с немецким языком на бытовом уровне. Конечно, он не мог потягаться в знании языка с Улей, но для общения за столом его знаний вполне хватало.

Знакомство за столом произошло ненавязчиво, но пожилые немцы были весьма удивлены сообщением, что их молодые знакомые приехали сюда из России.

Они, извиняясь, говорили, что их удивляет не тот факт, что господа из России, но то, что они так прекрасно говорят на немецком языке. А когда Гриша стал общаться с официантом на английском они еще более зауважали молодежь …