В космосе холодно

Если у него своя автономная станция — значит, он человек серьёзный. Сол задумалась. Такая станция, как «Инсулом» — это целое состояние. Станция может принадлежать какой-нибудь корпорации, кооперативу, синдикату. Но во главе любой компании всегда стоит группа лиц. Либо она чего-то не знает, либо станция не его. Даже прима-пилоту потребуются годы, чтобы накопить на «Инсулом» — и то если вкалывать без праздников и выходных.

Нет, теоретически, это возможно. Вот только примы так не умели.

Когда у тебя слишком много денег, — гораздо больше, чем ты можешь потратить, ты разучишься их экономить и жалеть. Ты будешь разбрасываться ими направо и налево.

Бо́льшую часть своих гонораров пилоты проматывали, просаживали в ресторанах или проигрывали в казино. В игорных заведениях, однако, их недолюбливали: ведь математические способности и абсолютная память примы позволяли выигрывать, а не проигрывать. Впрочем, такое случалось довольно редко: срывать куш в азартных играх среди пилотов не приветствовалось и считалось чуть ли не дурным тоном. В казино и букмекерские клубы примы приходили проматывать гонорары, а не преумножать их.

Конечно, у кого-то были семьи — родители, дети, внуки, но это мало что меняло: ведь на гонорар примы, полученный с одного-единственного рейса, вся его семья могла жить припеваючи целый год.

Были, конечно, среди прим и оригиналы, страстно увлекавшиеся какой-нибудь ерундой, непонятной другим людям — иногда забавной, иногда вычурной, но абсолютно точно специфической и неординарной. Кто-то коллекционировал жутко дорогие и чаще всего уродливые редкости, собирая их по всему свету, как Джейс Гейзенберг, например. Кто-то выращивал кантикумы, пытаясь адаптировать их под климат родной планеты, кто-то писал картины в невесомости. Эллионт, вот, занимался разведением длиннохвостых мраморных мурров — у него был свой питомник, с лёгкой руки Сол преобразованный впоследствии в отель для мурров, куда заботливые хозяева могли отдать своего питомца на время отъезда. Сейчас его отель считался лучшим на Ферруме — во многом потому, что Эллионта не интересовала прибыль, и вся выручка целиком и полностью тратилась на обустройство и содержание отеля, а также на самые дорогие корма. Владельцы мурров бронировали для своих пушистых членов семьи места в отеле ещё раньше, чем бронировали билеты и туры.

Но то были частные случаи. В большинстве своём примы жили одним днём — нисколько не печалясь о дне завтрашнем.

Сол представила на мгновение, что она принимает решение накопить на что-нибудь грандиозное — на собственную космическую базу, например. И начинает жёстко контролировать расходы, отказывая себе в каждодневных маленьких удовольствиях ради крупной цели… Она рассмеялась собственным мыслям. Нет, подобное даже представить сложно.

Да и зачем ей «Инсулом»? Поселиться там и вести жизнь отшельника? Устроить на нём курорт для туристов-экстремалов и пугать их космическими штормами? Оборудовать лабораторию и заняться научными исследованиями? Да ну, нелепица какая-то.

А вот Альтаир так не считает.

Что же он знает такого, что неизвестно ей?..

Йорфс.

Сол отметила про себя, что нужно будет заглянуть в базу данных и поискать там информацию о загадочной планете.

Любопытно всё-таки, что за груз Альтаиру потребовалось перевести на Йорфс и почему он решил договариваться с пилотом в обход Гильдии.

Вероятно, здесь кроется что-то незаконное.

Нет, чушь какая-то. Прежде чем попасть на планету, любой груз в обязательном порядке проходит через таможню и тщательно проверяется. Обойти это невозможно — всё контролирует автоматика, а компьютеры взяток не берут.

Сол взъерошила волосы. Несмотря на необузданный характер и поведение в стиле «живу как хочу и делаю что нравится» она считала себя добропорядочным человеком. Чтобы пойти против законов — серьёзных законов, а не всякой чепухи вроде правил дорожного движения, требовалась очень, очень веская причина. Железобетонная. Настоящая.

— Получен посадочный коридор, — вслух сообщил Вольтурис. — Начинаем снижение?

— Что? — Сол схватила штурвал. Внизу показались знакомые огни орбитальной станции.

Там, на Ферруме, долгожданный отдых, вкусный ужин, мягкая постель. Там — друзья, которые всегда выслушают, поддержат, постараются дать толковый совет…

— Нет, — неожиданно сказала Сол, беря управление. — Разворачиваемся.

«Прошу подтверждения», — пискнул Вольтурис.

«Рассчитай координаты. Мы летим на Квестио».

«Выполняю».

Цикония почти наверняка начала бы спорить. Сигнум задал бы кучу уточняющих вопросов. Вольтурис же перечить не стал, а молча принялся считать гиперпереход.

Всё-таки Вольтурис был её кораблём — вот уже девять с лишним лет они работают в тандеме, и способный к обучению искусственный интеллект успел за это время адаптироваться к переменчивому характеру своего пилота.

Сол удовлетворённо вздохнула. Сумбурный поток мыслей в голове никуда не делся, но одна оформилась настолько, что стало ясно: это сейчас важнее всего.

Доктор Легрант.