В кожуре мин нет

– Канэшна! – произнес он весело с грузинским акцентом. – Вот закончу со всем этим, и позову тебя. Я помню твой станочек сладенький! А сисечки…! Мммм!

– Акакий, не думаю, что мы еще встретимся.

– Да? – он обиженно замолчал. Грузинские морщинки сплелись в похоронные венки, возложенные к потухшим, старческим глазам. – Все вы…, – произнес он зло и молча остановил машину у метро.

Еще не холодный, но уже по-осеннему бесцеремонный ветер тут же залез во все щели одежды, словно хотел угодить и лету и осени….

Его звонок через два года – сильно удивил.

– А я тут рядышком с тобой! Давай встретимся? – как ни в чем не бывало предложил он ласковым голосом.

– Ну, давайте…

Он ничуть не изменился. Внедорожник, усы, живот, рельсы через лысину, морщинки, усталость. Нет, пожалуй, усталости прибавилось…

– Прекрасно выглядишь! – начал он искусственно бодро.

– Да чего мне плохо выглядеть-то? Закаляюсь потихоньку!

– Да? Ну ты молодец! А со мной тут такое случилось! Я в такую историю попал!

– Что случилось?

– Я ж продал помещение, где тетки ругались, решил комнату купить. Ну, чтобы было поближе, где остановиться, если что… Не важно. Обратился в контору. Приличную. Инком недвижимость. На Волгоградке они сидят. Слышала такую?

– Да.

– Ну вот.

– А они, представляешь, подмешивали мне что-то в чай, гипнотизировали, а я им денюшку носил как кролик, в лапках!

– Как это?

– А вот так!

– Комната шестьсот пятьдесят тысяч стоила, так я каждый раз по этой сумме и носил.

– И сколько раз вы ее купили?

– Три миллиона отнес, в общем.

– И что, не помнили, что уже платили?

– Совершенно не помнил! Галюша, жена, как-то спрашивает – здесь деньги были, где они? – А я не помню… В другой раз, после чая ихнего как раз, вытаскиваю из пакета деньги, там больше было, чем надо, и отдаю. А в голове голос: «Не считай, отвернись! Не считай, отвернись!» А я привык ведь пересчитывать, я всегда пересчитываю! Он, риэлтор этот, деньги берет и говорит: «Сейчас девочки оформят, и мы вам расписочку дадим. С этим я и вышел. Уже поехал и думаю – что же я расписку – то не взял! Ладно, думаю, все равно еще приезжать, в следующий раз возьму. А в следующий раз даже не вспомнил!

– А вообще, какие-то бумаги вы подписывали? Договор…

– Да, первоначально договор подписали, стандартный…

– А вам кто-то посоветовал эту контору?

– Да нет, она известная. Это же Инком!

– А как вы догадались, что что-то не так?

– О! Это тоже история! Мы пошли с женой на курс пиявочек и тут что-то начало всплывать! Ну, кровь обновляется! А потом, мне уже посоветовали хорошего экстрасенса, и он мне все объяснил! Ну вот… Консультировался с юристом, тот сказал, что законными методами ничего нельзя сделать. Ни расписок, ничего не осталось. Такая история…

– То есть все на вас заработали – Инком, продавцы чая, мастера пиявок, экстрасенс, юрист…

– Выходит, так…

– А знаете, что, Акакий! Так вам и надо! Когда честная девушка просила у вас на лечение – для вас это была слишком большая сумма. А девушка вас не обманывала, не гипнотизировала сиськами, сисечками… Все дала, чего просили! Так что это вам наказание!

– А что тогда за период был? Я под гипнозом был, наверно…

Он погладил меня за шею. Я отстранилась.

– Поедем ко мне?

– Нет.

– Почему? У тебя плохое настроение?

– Отличное у меня настроение!

– А что тогда? – устлал он дорожку ко мне вялыми вениками своих грузинских морщинок.

Вот что тогда? Мне захотелось вместо ответа на вопрос Акакия – громко, протяжно пукнуть! Почему такой емкий и доходчивый ответ не принят в культурном обществе? Я секунду поразмышляла, не ввести ли эту традицию. Главное ведь, прецедент, как говорят юристы и риэлторы, и продавцы пиявок…. Вот не знаю, говорят ли так пиявки…

– Спасибо, что подвезли, Акакий! – выдала я культурный аналог моей блестящей, но, видимо, преждевременной идеи.

Он, конечно, ни в какое сравнение с оригиналом…