В круге времен

У каждого из нас случается в жизни Самое Важное Дело. Именно с заглавных букв и никак иначе, потому что в этом самом Деле частенько таится смысл соответствующей жизни. А со смыслом шутить нельзя.

Иногда СВД делает нас богатыми, иногда знаменитыми, иногда дает пропуск в историю, а иногда – если ошибся – укладывает в могилу. Усаживаясь за стол, никто из нас не знает, чем закончится игра, но… Но доподлинно известно, что ставки будут высоки, а жизнь – вне зависимости от того, чем всё закончится, – обязательно изменится.

И ещё все знают, что Самое Важное Дело не всегда предупреждает о своем появлении. Бывает, оно ехидно таится, прикрываясь заурядной обыденностью, а затем, в самый неподходящий, как водится, момент, неожиданно вскрывает свою истинную суть, приводя в замешательство или восторг. А иногда заявляет о себе сразу, позволяя подготовиться и подумать: а нужно ли садиться за стол, когда там настолько высокие ставки?

По-всякому бывает.

До встречи с Яргой Андрей Ризнык искренне считал, что он свой выбор уже сделал, судьбу поменял и больше в его жизни крутых поворотов не предвидится.

Как выяснилось, считал Андрей неправильно.

– А вот я люблю чай с сахаром, – безапелляционно заявил шас. – Не понимаю, как можно пить горячее и несладкое. Да ещё горькое. Чай или кофе должны быть крепкими, как мужская рука, и сладкими, как поцелуй женщины. Что скажете?

– Насчёт руки?

– Насчёт сладости.

Хваны переглянулись и синхронно пожали могучими плечами.

Что тут скажешь? Объяснять, что сахар убивает вкус? Губит тонкую работу травниц, придумывающих необыкновенные сочетания для ублажения души и тела? Переубеждать уверенного в своей правоте шаса? А зачем? Любой хван изначально крестьянин, а что такое говорливый крестьянин? Тот, у кого скотина неухоженная, поле бурьяном поросло, а забор покосился. Вот каков говорливый крестьянин. Но хваны таковыми отродясь не были, во всяком случае, те, что сидели сейчас с любителем сладкого за чайником ароматного напитка. А сидели в комнате Фет, неформальный лидер московской общины четырехруких, и Тыц, владелец «Алтайской неувязки», неформальной штаб-квартиры этой общины. И положение их в общине яснее ясного показывало, что в жизни своей конкретно эти хваны предпочитали не говорить, а слушать. И делать. И потому вступаться за любимый напиток они не стали. Следующим, после пожимания верхних плеч, жестом хваны сделали по глотку горячего, несладкого чая и вернули пиалы на столик.

– Я считаю, что лучший сахар – тростниковый, не зря же его первым выдумали, да? Вы помните, как в свое время Алисар Хамзи торговал сахаром? Огромное состояние, между прочим, сделал. Торговать сахаром тогда было выгоднее, чем оружием, наркотиками и даже магической энергией. Этот рынок…

Шас был молод, впервые оказался в обществе хванов, да ещё по серьёзному делу, робел и потому трещал без умолку.

– Или соль. Триста лет назад…

– Не хочешь поговорить о чем-нибудь более современном? – с улыбкой осведомился Фет. – Например, о твоих проблемах.

– Прямо здесь? – поинтересовался шас. И жалобно покосился на Тыца.

Стало понятно, что один на один с Фетом торговцу будет спокойнее, и тут, как по заказу, завибрировал лежащий на столе телефон.

– Ко мне гость, – с облегчением сообщил Тыц. – Я вас оставлю.

С этими словами он поднялся и, не обращая внимания на недовольную гримасу Фета, вышел за дверь.

«Алтайская неувязка» занимала двухэтажное здание, стоящее на краю небольшого сквера, благодаря чему летняя веранда заведения таилась в тени раскидистых деревьев. Первый этаж дома был полностью отдан под охотничий клуб. А на втором разместился ресторан, как значилось в рекламном буклете, «для тех, кто любит мясо». Причем – не обычное мясо, а дичь, поскольку подавали в «Неувязке» только то, что добывали на далекой родине хваны-охотники: оленину, лосятину и прочие дары алтайских лесов, включая медвежатину. Готовили четырехрукие отменно, поэтому заведение не пустовало.

Так же как расположенная там же, на втором этаже чайная – совсем небольшая, предназначенная исключительно «для своих». В маленькие комнатки, где посетители удобно возлежали на мягких подушках, подавали травяные чаи и конфиденциальность. Все знали, что в «Неувязке» можно говорить о чем угодно, не опасаясь ни магической, ни электронной прослушки, и поэтому безалкагольное заведение пользовалось в Тайном Городе бешеной популярностью. Вторым весомым достоинством чайной были индивидуальные порталы: клиент получал код соответствующего маяка, вводил его в свой артефакт перехода и оказывался прямо в комнате, избежав ненужного внимания посторонних. Просто, надёжно и предельно эффективно.

Системы безопасности «Неувязки» задействовали только посетители особого сорта и только ради важных дел, а потому Тыц был несколько удивлен проявленной именно этим гостем осторожностью.

– Дружище! – повернулся тот к хвану и распахнул объятия.

– Рад тебя видеть, Андрей! – Тыц рассмеялся и потрепал друга по плечу.

– Смотрю, процветаешь?

– Вынужденно, старина, вынужденно: сейчас модно быть обеспеченным.

– В тренде, значит.