В лабиринтах памяти (СИ)

— Это не твое дело, красавчик, — едва выговаривает он, заплетающимся языком, — эта маленькая шлюшка сама крутила передо мной своей тощей задницей.

— Это неправда! — пытается вмешаться дрожащая девушка, но блондин прерывает ее, теснее прижимая к стене.

— Заткнись!

— И все же я думаю, стоит отпустить девушку, — спокойно продолжает Элайджа, едва заметно щуря темные глаза.

— Ты меня достал, мужик! — рычит блондин и бросается на не сводящего с него внимательного взгляда вампира.

Но не успевает он коснуться лацкана серого пиджака, как быстрый удар Элайджи, достигает цели, и блондин с глухим стоном валится прямо на землю. Дрожащая у стены девушка не сводит с вампира огромных черных глаз, и Элайджа бросает на нее короткий холодный взгляд.

— Я провожу тебя.

— Не стоит, — пытается возразить она, силясь выровнять сбившееся дыхание, — у меня еще не закончилась смена…я…я…должна вернуться…

— Прямо так и пойдешь? — вскидывает бровь Элайджа, опуская взгляд на часто вздымающуюся пышную грудь, выглядывающую из разорванной рубашки.

— О, боги, — только и может вымолвить девушка, и ее лицо заливается румянцем, — спасибо Вам, я…

— Идем, — спокойно говорит вампир, — твоя смена закончена.

Она замирает, нерешительно прикусывая губу, и проходит не меньше минуты, прежде чем девушка делает первый шаг, выходя из тени. Элайджа не сводит нечитаемого взгляда с ее лица, когда она оказывается совсем рядом, пытаясь прикрыться обрывками блузки.

Ей не больше двадцати лет, и тонкие смуглые пальцы отчаянно дрожат, когда девушка торопливыми движениями смахивает с пылающих щек потеки туши. У нее бездонные черные глаза, маленький чуть вздернутый носик, четко очерченные алые губы. Длинные темные спутанные волосы покрывают хрупкие плечи, спускаясь почти до талии.

Если бы не темные разводы на лице и начинающий наливаться на скуле синяк, Элайджа бы даже назвал ее красивой. И дело вовсе не в тонких чертах девичьего лица, не в точеной фигуре, скрытой нелепым сарафаном, даже не в нежном запахе сирени, который исходит от ее волос.

Элайджа сам не может разобраться в чем именно, но в этот момент он прекрасно понимает мужчину, лежащего на земле, пожелавшего, во что бы то не стало, обладать этой хрупкой малышкой.

— Не слишком ли ты молода, чтобы работать официанткой в баре? — почти помимо воли срывается с его губ.

— Мне двадцать три года, — тихо отвечает девушка, поднимая на него несмелый взгляд.

— Тогда ты должна уметь дать понять мужчине тщетность его… попыток добиться взаимности.

— Так и есть, — прикусывает губу девушка, пытаясь оправдаться, — но этот… этот мужчина видимо слишком пьян раз принял вежливость за флирт.

— Что ж, — щурит глаза Элайджа, — думаю, он достаточно поплатился за это. А теперь — идем.

Девушка едва заметно кивает, и обходит вампира, шагая вперед по тесной улочке. Через мгновение на ее плечи ложится мужской пиджак, и она замирает, поднимая на Элайджу испуганный взгляд.

— Не думаю, что молодой девушке стоит ходить в подобном виде по улице, — спокойно говорит он, едва заметно улыбаясь, — ты ведь не ищешь больше…приключений?

Девушка быстро мотает головой, не сводя с него своих бездонных глаз.

— Как тебя зовут?

— Ева, — едва слышно отвечает она, так и не отводя от вампира испуганного взора.

— Ты давно живешь в Маноске, Ева? — продолжает разговор Элайджа, выдерживая ее пристальный взгляд.

— С детства, — отвечает она, продолжая медленно идти по темной улице, — я уезжала в Париж, но сейчас вернулась.

— Не понравилось в столице? — вскидывает бровь мужчина.

— Понравилось, но… — Ева замолкает, сводя темные брови.

— Где твой дом? — переводит тему разговора Элайджа, стараясь подстроиться по ее мелкие шаги.

— Через две улицы.

— Родители не возражают против ночной работы?

— Они…их нет… я живу с братом.

— Прости, — щурится вампир, бросая быстрый взгляд на идущую рядом девушку.

— Все в порядке, — вздыхает Ева, — мы пришли. Спасибо Вам…

— Элайджа, — подсказывает мужчина.

— Спасибо, Элайджа, — вновь благодарит она, стягивая с плеч его пиджак, — я Вам правда… очень благодарна…

Она мягко улыбается, и на девичьих щеках появляются едва различимые ямочки.

— Даже не знаю, как я могла бы…

— Не стоит, Ева, — глухо выговаривает вампир, не сводя темных глаз с ее лица, — мне пора. Спокойной ночи.

Элайджа скрывается в темноте, оставляя девушку одну у кованого забора. На улицах пустынно, и вампир за несколько минут добирается до своего дома. Он распахивает холодильник, надрывает пакет с донорской кровью и жадно выпивает его до последней капли.

Элайджу давно не мучила такая жажда, и он гонит от себя мысли о том, что ее причиной может быть хрупкая черноглазая девчонка, которая совсем не в его вкусе. Невинная малышка, волосы которой пахнут сиренью.

Он отмахивается от не прошенных мыслей, хмуря брови, наливает полный бокал бурбона, опрокидывает его в себя и садится в низкое кресло у окна, вглядываясь в звездное небо. Это просто случайность, очередной скоротечный, не заслуживающий внимания момент его вечной вампирской жизни, о котором он забудет уже завтра, и не вспомнит больше никогда.