В лабиринтах памяти (СИ)

— И я, птичка, — отзывается вампир, и Ева чувствует, как он изливается в нее, достигая пика, и в этот момент ее тело, сотрясает такой мощный оргазм, что, кажется, весь мир сужается до почерневших глубоких глаз, в которых она тонет, изгибаясь дугой, от накрывшего ее наслаждения.

— Тебе не было больно, птичка? — спустя несколько минут говорит вампир, мягко поглаживая дрожащую узкую спину, — я, кажется, совсем потерял контроль.

— Мне было… — прикусывает губу Ева, — мне было… хорошо. Но все же я предпочла бы, чтобы ты больше не занимался рукоприкладством, Элайджа.

— Только если ты не будешь больше дразнить меня, маленькая птичка, — кивает вампир, касаясь губами пылающих щечек.

— Обещаю, — улыбается Ева, и целует любимого, закрепляя их сделку.

Они еще долго лежат не сводя друг с друга глаз, и маленькая комната то и дело наполняется их тихим смехом.

И ни Ева, ни даже Элайджа не замечают темного силуэта человека, стоящего в тени деревьев, напряженный взгляд которого не отрывается от их счастливых лиц сквозь просвет в окне спальни.

========== Часть 25 ==========

— Ева Легран?

Незнакомый низкий голос настиг девушку, когда она выходила из школы. Ева обернулась и увидела идущего к ней молодого светловолосого мужчину, на лице которого была приветливая улыбка.

— Да, это я, — нерешительно проговорила она, — чем могу помочь?

— Я — Максим Санри, отец Адель.

— О, да,— улыбнулась Ева, — у Вас очень милая дочь. Прекрасно успевает.

— Спасибо, мадемуазель Легран.

— Прошу, просто Ева, — попросила девушка, — я могу быть Вам чем-то полезна?

— Даже очень, Ева. Я бы хотел, чтобы Вы дополнительно занимались с Адель. Вы ведь отметили, что у нее талант к живописи?

— Несомненно, — прикусила губу Ева, натянуто улыбаясь, — но я не уверена…

— Адель Вас обожает! И у нее скоро день рождения! Я так надеялся, что Вы поможете ей в написании ее первой работы!

— Я бы с удовольствием, месье Санри, но…

— О, я понимаю! Поверьте, мы не останемся в долгу. Всего пара занятий. Как любой отец, я хочу исполнить заветное желание дочери…

— Что ж…- свела брови Ева, — пожалуй, я… Пару занятий, да.

— Мы могли бы начать прямо завтра!

— Я сейчас немного занята переездом в новый дом, мес…

— Прошу, просто Максим!

— Да, Максим. Но вот через пару дней… Например, в четверг?

— Это очень долго, Ева, — покачал головой мужчина, — но если выбора у меня нет…

— Думаю, что так, — улыбнулась девушка, — в четверг вечером Вас устроит?

— Хорошо, — кивнул месье Санри, и сжал тонкие пальцы девушки, — я очень Вам благодарен. Очень… Вы ведь знаете, у Адель нет матери…

— Я не знала, — покачала головой Ева, — мне очень жаль… Я…

Мужчина лишь кивнул, прикрывая глаза, и его пальцы сильнее сжали изящную ладонь.

— Семья это главное, Ева.

Максим поднял на нее печальный взгляд, и несколько секунд его синие глаза гипнотизировали черные глаза Евы.

— Не представишь меня, птичка?

Холодный голос Элайджи прозвучал совсем рядом, и Ева мгновенно высвободила руку, поворачиваясь к любимому.

— Это месье Санри, отец одной из моих учениц, — кивнула она на мужчину, не сводящего настороженного взгляда с вампира, — а это Элайджа Майклсон, мой…

— Ее жених, — не дал договорить девушке Элайджа, сверля ледяными глазами светловолосого мужчину.

— Рад… рад знакомству, — глухо отозвался тот, опуская глаза, — Вам очень повезло с … невестой.

— Это верно, — холодно ответил вампир, притягивая к себе Еву, смотрящую на него недовольным взглядом, — ты закончила, птичка?

— Да, — выдавила из себя девушка и перевела взгляда на словно одеревеневшего Максима, — до четверга, месье Санри!

Едва она успела договорить, Элайджа, не прощаясь, потянул девушку к узкой тропинке, ведущей в школьный парк. В полной тишине они преодолели его большую часть, прежде чем Ева остановилась, поднимая на вампира рассерженный взгляд.

— Что это было, Элайджа? — прищурила глаза девушка.

— Он держал тебя за руки, птичка, — процедил мужчина, — и смотрел так, будто хочет…

— Он лишь попросил меня провести дополнительный урок его дочери! — перебила вампира Ева.

— Я лучше разбираюсь в людях, птичка, — холодно отозвался Элайджа, — и его желания были очевидны! Не говоря уже о намеках, о том, что у него нет жены.

— О, небеса… Да что за… — Ева не находила слов, чтобы ответить, — Какая ерунда!

— Я не позволю никому прикасаться к тебе подобным образом.

— Он вовсе не…

— Не понимаю, почему ты так яростно защищаешь его, птичка, — прищурил темные глаза Элайджа.

— Я лишь взываю к твоему здравому смыслу! — воскликнула Ева и, не говоря больше ни слова, пошла вперед, оставляя вампира одного на узкой тропинке.

Но не прошло и минуты, прежде чем девушка ощутила мужские руки на своей талии, притягивающие ее к широкой груди.

— Прости, птичка, — прошептал в маленькое ушко Элайджа, прижимая к себе недовольную Еву.

— Это смешно, — качая головой, проговорила девушка, разворачиваясь в сильных объятьях и поднимая глаза на вампира, — я люблю тебя. Разве этого недостаточно? Мне никто не нужен кроме тебя, Элайджа. Почему же ты не веришь мне?