В лабиринтах судьбы

В час похорон, невзирая на тридцатиградусный мороз, у дома Степана Жигарёва было многолюдно. Все жители посёлка Лисьи-Гнёзда, от малого до старого, пришли проводить земляка в последний путь. Даже из других городов приехали однополчане. Старший брат Сергея, Николай, заказал духовой оркестр и периодически подносил оркестрантам водку. Гроб вынесли на улицу и поставили на высоких тумбах перед домом. Оркестр грянул тяжёлой медью, и процессия потянулась вниз по улице, за кумачовым гробом. В том месте, где улица наиболее близко подходит к реке Чусовой, процессия остановилась. Сыновья, зная, как отец любил реку, дали возможность ему, уже мёртвому, проститься с любимицей, скованной сейчас толстым льдом, и потому безмолвной, неживой.

Вынутая из могилы земля оказалась песчаной, мягкой.

– Какой человек по жизни, таково ему и последнее пристанище, – обронил кто-то из присутствующих.

Гроб поставили рядом с могилой, представилась возможность всем желающим произнести прощальное слово. Речи были краткими, но ёмкими по смыслу.

Наконец, опять грянул оркестр, гроб опустили в могилу. Глухо застучав по крышке, вниз полетели первые пригоршни земли. Мужчины плакали, не стыдясь своих слёз.

Глава 22

Каждому – своё.

Срок узурпированной власти Вольского подходил к концу. В мэры города баллотировалось пять человек. Ни одна из кандидатур не вызывала у отставного полковника каких-либо серьёзных опасений. Несколько раз он приглашал к себе руководителей силовых структур. Под хороший коньяк, оставшийся в большом количестве после посещения города Виктором Степановичем Черномырдиным, Вольский вёл неторопливые беседы. Тишина потайной комнаты, за стеной просторного кабинета, располагала к откровению. Марк Сергеевич заводил разговор первым. Рассказывал о том, какая тяжёлая и неблагодарная работа мэра, как он переживает и печётся о порядке в городе. Затем он оживлялся и начинал ругать всех и вся. Приглашённые вежливо слушали, поддакивали, когда он сокрушался о малом сроке правления.

– Как можно навести порядок за четыре года, если перестройка перевернула всё с ног на голову? – вопрошал Вольский и с неподдельным интересом заглядывал собеседнику в лицо.

Разумеется, ни прокурор, ни начальник милиции, ни тем более командир войсковой части ничего против существующего мэра не имели. Да и как не поддержать уважаемого Марка Сергеевича, если тот из бюджета отвалил на их «хотелки» немалые суммы? Естественно, они заверяли отставного полковника, что успех выборов обеспечен.

Всё шло, казалось бы, хорошо, даже отлично, однако на душе Вольского почему-то было неспокойно. Он тешил себя надеждой на победу, но ему хотелось полной уверенности. И Марк Сергеевич, словно фокусник, придумал ловкий трюк. В последние годы средства массовой информации трезвонили на всю страну о жилищной программе. На ней-то и решил Вольский разыграть свою предвыборную карту. Сведения о незаконченном строительстве жилья ему принесли немедленно. Но квадратных метров оказалось так мало, что вся его задумка сводилась к нулю. Марк Сергеевич попросил список домов с едва законченным нулевым циклом, проще говоря, с одним фундаментом. Получилась более солидная цифра.

До выборов оставалось три недели. Последовали срочные приглашения к себе руководителей городских организаций. Марк Сергеевич на встречах был необычайно любезен, чем вводил всех в заблуждение, однако, коньяком не угощал.

– Сколько у тебя очередников на квартиры? – вкрадчиво начинал он, разглядывая в упор приглашённого директора.

– Около двухсот человек, – отвечал руководитель, не догадываясь, к чему клонит мэр.

– Да-а, многовато. А что если во вновь строящемся доме я выделю тебе квартир, этак, десять-двенадцать?

– Было бы неплохо, – отвечал обрадованный директор.

– Неплохо? Ты мне говоришь – неплохо? – повторял вопрос Вольский, изображая на лице недоумение.

– Да знаешь ли ты, что означает для меня отстегнуть десять квартир? Это неоценимый подарок, если хочешь. Не каждому руководителю подворачивается такой фарт! Десять тысяч муниципальных работников, военные живут в казармах, милиция нищая, добавь к ним работников прокуратуры и госбезопасности. А строители? Поставили дом – отдай им десять процентов! Так-то вот. А ты – было бы неплохо!

Ошарашенный руководитель совсем терялся и не мог понять, что же от него требуется за столь щедрый подарок.

– Я понимаю, Марк Сергеевич, я всё понимаю, – растерянно мямлил он.

– Ну, если понимаешь, тогда и ты помогай мэру.

Тут Вольский уже прямым текстом излагал собеседнику, что нужно сделать, чтобы получить заветные десять квартир.

Не обошёлся без приглашения и Жигарёв. Ровно в десять утра, как было назначено, он распахнул двери кабинета всемогущего мэра. Вольский – само обаяние, встал из-за стола и, протягивая обе руки, сделал навстречу несколько шагов.

– Проходи, дорогой, проходи.

Марк Сергеевич выдвинул любезно стул, усадил Сергея Степановича. Сам устроился напротив него.

– Ну, рассказывай, капитан, как течёт жизнь на предприятии?

– Жизнь – как не ложись, а всё охота, – с сарказмом ответил Жигарёв