В лабиринте нереальностей. Книга вторая (СИ)

— Вообще-то сложно такое забыть. — ответив тем же недовольным тоном, потому что уже надоели все эти тайны и недомолвки, когда одна я сижу и ничего не знаю, я прищурилась. — Ну, давай, удиви меня. Скажи, что влюбилась в шефа?

— Не скажу.

И тут она покраснела...

— Мила? Мила... ты...

Я не могла поверить — она покраснела ещё гуще. Смешок, другой... её косой взгляд, обиженное пыхтение... и я закатываюсь в громком истеричном смехе. Всё, это капец! Это самое дикое, что могло произойти! Это...

— Скажешь ему и я тебя удавлю. Приду ночью с подушкой и удавлю!

Не в силах перестать хохотать, когда ведьмочка зло и обижено зашипела, я смогла лишь быстро-быстро покивать, давая понять, что услышала. Нет, Мила и шеф. Шеф и Мила. Да-а-а...

Бедный шеф!

Хм...

Или бедная я?

Она же придет... вот по глазам вижу — придет!

Кое-как отсмеявшись, я наконец взяла себя в руки и попыталась подумать здраво. Нет, то, что шеф может понравиться до такой степени, чтобы Мила в него влюбилась, совсем неудивительно — он у нас мужчина молодой, красивый, харизматичный и достаточно властный, чтобы сирена безукоризненно его слушалась, и находила в этом некоторую прелесть. Сильных всегда тянет к сильным. Я и сама не раз задумывалась о том, что шеф — невероятно привлекательный и обаятельный, причем даже в женском теле, и будь он чуть меньше строг и придирчив к нам на работе, запросто мог бы стать нашей лучшей подругой.

Он знал всё. Он знал обо всех. Он мог сделать то, что не могли остальные, а именно организовать нашу работу, причем невероятно быстро и грамотно. Каждому поручить то, с чем он справится наилучшим образом.

Да, шеф идеален.

— Мила...

— М? — скосив на меня немного обиженный взгляд, ведьмочка всё равно заинтересованно продолжила: — Что?

— А он тебе когда начал нравиться? Давно? Ну... он же сейчас женщина...

— Давно. — прекрасно поняв, куда я клоню, Милолика не стала упрямиться и утаивать. Было прекрасно видно, что ей хочется выговориться. — С первого взгляда. А потом только хуже стало... он такой... такой невероятный! Ты просто не представляешь!

Мечтательно вздохнув, сирена немного глупо улыбнулась.

Так понятно. Диагноз — любовь.

— Мил, а шеф? Ты с ним говорила? Ну или хотя бы намекала?

— Нет. — моментально погрустнев, девушка отрицательно качнула головой. — Ты что, я похожа на дуру? Он же мне или выговор устроит, объясняя, что мы не пара, или вообще уволит, что я даже рядом находиться не смогу. Ты же сама знаешь — у него поклонник из ведомства. Ему сейчас точно не до моих признаний. А если вообще за чокнутую примет? Как так — влюбилась и в женщину? Вот только я смотрю на него и женщины-то не вижу. А вижу его... именно его. Знаешь, кто-то любит за внешность, кто-то за отношение, кто-то за характер, а мы, сирены любим за душу. Ту самую, которая неизменна. Он сильный и властный, умный и очень добрый. Да-да, не усмехайся, он правда очень добрый. Не был бы таким, то не пошел бы на этот шаг со сменой пола только ради того, чтобы вы с Эйнаром смогли...

Резко осекшись, Мила ойкнула и посмотрела на меня таким смущенным взглядом, что я поняла. Заговор имел место быть. Нет, я давно о нем подозревала, да и сложно игнорировать многочисленные намеки и оговорки, но для себя я давно решила — ничего не вижу, ничего не слышу — крепче сплю. Может быть это было глупо и по-детски — прятать голову в песок вместо того, чтобы решить эту проблему, но иного выхода на тот момент я не видела. Да и какая проблема? Просто совместная работа, лишь бы быть рядом? Какое у нее могло быть решение? Истерики и неврозы? Нет, увольте.

Да и в конце концов вроде все неплохо вышло...

Так, и вообще! Мы кажется уже куда-то приехали. И куда же?

А приехали мы ни много, ни мало, а в одну из тех таверн, где я уже останавливалась в прошлый раз, когда меня везли в Царь-град бравые слуги царя Кощея. Ничего не изменилось — тот же самый добродушный хозяин, радушная хозяйка, чистый нижний зал со столиками и невероятно вкусный ужин. Единственное, что спутники на этот раз были иными. Не капитан Пал Палыч и Алеф, а Тени, пятерка понурых котов, едущих для отбывания наказания в Лабиринте и ещё пятерка стражей, их сопровождающих.

К нам они кстати не подходили, устроившись за соседним столом и усердно делали вид, что вообще нас не знают и мы им нисколько не интересны. Верю. Вот прям вся верю!

Принципиально сев к ним спиной, я с искренним интересом слушала рассказ Фёдора о том, что произошло, пока я отсыпалась после ночного свидания. А произошло довольно много чего: Эйнар, проехав с нами первые несколько утренних часов, надавал сопровождению столько грозных инструкций, что теперь даже дыхание в нашу сторону расценивалось как попытка нарушить личное пространство. Каждый взгляд, каждое слово будет фиксироваться Тенями и докладываться бдительному полубогу. Любой шаг в нашу сторону — и моментальное обезвреживание и скручивание, причем не чураясь болевых эффектов. Попытка побега — то же самое. Попытка саботажа — и снова пресечение.