В лабиринте ночи

— Нужно учить историю, детка, — усмехнулся он. — Хотели выведать секретную информацию, которой я располагал. Но у них ничего не вышло, поэтому от меня решили избавиться. Просто вышвырнули под пули почти бездыханное тело красавчика Эндрю. Я был полутрупом! Таким меня нашел Адриан и подарил вечную жизнь. Новое существование дало мне множество преимуществ: я отомстил тем подонкам, что пытали меня. Как же я смеялся, когда они умоляли о пощаде, но я не остановился и капля за каплей забирал из их полумертвых тел кровь. И я ни о чем не жалею. Если бы мне представилась возможность вернуться в прошлое и пережить тот день снова, могу сказать с однозначно, что я бы поступил точно также. Да, кстати, лучше быть вампиром, чем гнить в земле.

Эндрю говорил таким холодным тоном, что я вновь и вновь убеждалась в его жестокости.

— Но ведь вампиры — мертвецы. Даже сердце у вас бьется кое-как, можно сказать, вообще не бьется.

Я скрестила ноги и снова заглянула в его глаза. Теперь Эндрю не выглядел безжалостным убийцей, каким был или хотел казаться. Если бы я не была уверена в том, что он является прародителем всех бед, что свалились на мою семью, не поверила бы в его скудный характер.

Слегка вьющиеся каштановые волосы, собранные в хвост, глубокие зеленовато-синие глаза с длинными черными ресницами, широкие скулы. Сегодня на нем были светло-синие потертые джинсы и расстегнутая оранжево-красная куртка с джинсовыми вставками на рукавах надетая на тонкую футболку. А на шее висело украшение, больше похожее на сталь — толстая цепь, обернутая несколько раз вокруг шеи. Выглядел он довольно стильно.

— Но мы ведь едим, любим, спим, значит, нас можно назвать живыми, — ответил он на вопрос и прикоснулся к моей руке.

— Но вы спите днем в сырой земле! — возмутилась я, глядя на его длинные пальцы с красивыми ухоженными ногтями, и одернула руку.

— Кто тебе сказал? — брови Эндрю поползли вверх. — Мы спим в кроватях, как и вы, а иначе зачем она вообще в моей комнате? Мы боимся лишь солнечного света, поэтому окна задернуты плотными шторами. Неужели твой дружок еще не показал тебе свою спальню? — язвительно улыбнулся он.

— Так значит, я увижу, как ты спишь? — усмехнулась я. — Ведь Адриан приказал закрыть меня здесь.

— Хочешь разделить со мной постель? — опять эта его кривая улыбка. — Так и думал, что ты меня хочешь.

Эндрю запрокинул голову назад, но не перестал пожирать меня взглядом.

— Так вы спите в земле или нет?

Я проигнорировала его сарказм.

— Про землю — это миф, один из тех, что придумали вы, люди. У вас есть и своя теория появления вампиров.

— И какая же? Я не знаю.

— Вы думаете, что вампиры восстали из своих гробов, но это не так. Так же как у вас, у нас есть две версии появления вампиров. Первую я тебе озвучил тогда, у бара. Припоминаешь?

— Помнится, ты плел что-то про Каина и Авеля.

Я поймала на себе стальной взгляд глубоких глаз.

— Именно! Эта библейская версия. Но есть еще одна. Слушай: одному из духов, жаждущих крови, удалось завладеть телом девушки. Он проник в ее кровь и растворился в ней. Но со временем ему стало не хватать человеческой крови, он стал требовать все больше и больше. Его мучила жажда, пока он не вкусил крови другого человека. Так появился первый кровосос — как вы нас любите называть. Это знают даже не все вампиры. А у людей сложилась своя легенда.

— А почему ты мне это рассказываешь?

— Потому что хочу.

— И что же ты будешь делать со мной? — поинтересовалась я. — Долго ты намерен держать меня здесь?

— До завтра, — сказал он. — А потом ты сама выберешь — уйти или остаться.

— Серьезно?

"Значит, у меня есть две ночи, чтобы избавиться от него", — мысленно отметила я.

Я не могла не заметить тот факт, что Эндрю раскрылся передо мной, это была подходящая возможность использовать его в своих целях — дать Кевину понять, где я нахожусь. Ведь я верила, что он придет и заберет меня, когда я покончу с убийцей. А идея с поцелуем была не так плоха.

Эндрю сидел напротив меня, его губы были так близки. Я решила попробовать их на вкус, но только для того, чтобы развести его на эмоции, позволить укусить себя. Я посмотрела на Эндрю исподлобья и приоткрыла рот, поправив волосы. Он отреагировал мгновенно, откинул меня на изголовье кровати (я уперлась в него спиной) и впился в мои губы. Он целовал жадно и страстно, как только могут целовать вампиры. Такого поцелуя у меня еще не было. Даже губы Кевина не казались такими сладкими и горячими. Я почувствовала, как дрожит тело Эндрю и ощутила, как он выпустил клыки.

— Укуси меня, — прошептала я. — Кусай…

— Я не могу, — хрипел он.

— Можешь, ты можешь. — Я наклонила голову и смахнула волосы, открывая шею. — Кусай же.

Я почувствовала, как клыки коснулись кожи, но Эндрю колебался и мне были непонятны его сомнения. Сколько раз он играл со мной, желая лишь одного — заставить бояться, что изменило бы состав крови, он хотел попробовать вязкую жидкость, что течет по моим венам, а сейчас я сама прошу об одолжении, а он колеблется.

Глава 26. Церемония обращения