В лабиринте секретных служб

— Добрый день, скажите, пожалуйста, где живет Ренальдо—художник?

— Вы должны пройти во второй подъезд. Ренальдо живет на самом верху.

— Большое спасибо, — сказал Томас, вежливо помахивая шляпой.

Он поднялся по лестнице. На верхнем этаже было две двери, на одной из них он прочитал: «Ренальдо Перейра».

Томас постучал сначала тихо, потом громче. Никто не отзывался. Тогда он нажал на ручку, и дверь со скрипом отворилась. Через темную переднюю Томас прошел в большую мастерскую.

Лучи солнца падали на дюжину портретов, стол, заваленный красками, кистями и бутылками, на пепельницы, полные окурков, и человека лет тридцати, совершенно голого, лежащего на кушетке. Он крепко спал. Густые черные волосы на голове, темные бакенбарды на бледных впалых щеках и борода придавали ему сходство с изображением на одной из картин. Около кушетки валялась бутылка из-под коньяка.

— Перейра! — крикнул Томас. Бородач не реагировал.

— Перейра! — еще раз крикнул он. Но спавший только громче захрапел и перевернулся на другой бок.

— Ну что же, — проговорил Томас, — тогда мы примемся за приготовление обеда.

Через час художник Ренальдо Перейра проснулся. Солнце светило ему прямо в лицо. Из кухни слышался шум и распространялся интенсивный запах лукового супа.

Ласковым голосом он позвал: «Хуанита!.. — Затем встал, надел брюки, рубашку и направился к кухне. — Хуанита, сердце мое, жизнь моя, ты вернулась?» С этими словами он открыл кухонную дверь.

У плиты стоял мужчина, которого он никогда не видел, повязанный старым фартуком, с засученными рукавами, он готовил еду.

— Добрый день, — сказал незнакомец и дружески улыбнулся, — наконец проснулись?

Художник начал вдруг дрожать, нащупал кресло и тяжело в него упал.

— Проклятый алкоголь, — простонал он, — вот куда уже зашло.

Томас налил стакан красного вина и подал его Ренальдо, положив при этом отечески обе руки ему на плечи, и слегка встряхнул.

— Не волнуйся, Ренальдо, это еще не белая горячка. Я из мяса и крови. Меня зовут Жан Леблан. Выпей-ка глоточек, надо это сделать для улучшения состава крови, а затем мы как следует пообедаем.

Художник выпил, облизал губы и спросил:

— Что вы делаете в моей кухне?

— Готовлю луковый суп, телятину в соусе из мадеры.

— Вы сумасшедший?

— А на десерт яичное пирожное. Я знаю, что вы голодны, а вам надо иметь крепкие руки.

— Зачем?

— Для того, чтобы после обеда сделать мне фальшивый паспорт, — мягко ответил Томас.

Ренальдо вскочил, схватив сковородку.

— Вон отсюда, проклятый шпик, или я разобью тебе голову.

— Ну зачем же так, вот письмо для вас, — Томас вытерруки, вынул из внутреннего кармана пиджака конверти передал его художнику.

Он разорвал его, вынул лист и прочитал.

— Вы знаете Луиса Тамиро? Откуда?

— Наши жизненные пути пересеклись вчера в ресторане «Эсториал». Маленький толстый Луис сообщил мне, что один мой старый друг находится в Мадриде в опасности. У него отобрали паспорт, поэтому ему необходим другой и как можно скорее. Луис Тамиро рекомендовал вас как настоящего, первоклассного художника.

Ренальдо покачал головой.

— Мне очень жаль, но ничего не могу сделать. Я так жесказал и Хуаните, моей жене. Знаете…

— И она вас бросила потому, что вам сейчас плохо. Женщина, которая бросила мужа в беде, когда ему плохо, не стоит даже доброго слова. Увидите, она прибежит обратно, как только у вас появятся деньги.

— Деньги, откуда?

— Я их вам дам.

Ренальдо почесал бороду и покачал головой.

— Послушайте, сейчас война. Чтобы сделать паспорт, надо иметь бумагу с водными знаками, изготовленную специально для паспортов.

— Все это я знаю сам.

Но такую бумагу не достанешь. Можно подделать старый паспорт. А где его взять? Пробуя соус, Томас ответил:

— Напоить или избить до потери сознания и забрать паспорт для того, чтобы его подделать.

— Правильно. Но я этого делать не буду. Если я несмогу честно подделывать, то вообще не буду этим заниматься. Я пацифист.

— Как и я, — ответил Томас. — Посмотрите на подоконник. Там лежит небольшой презент для вас.

Ренальдо с трудом поднялся и подошел к окну.

— Что это?

— Это четыре просроченных костариканских паспорта. Три из них принадлежат вам, а четвертый подделайте для меня.

Художник взял один из паспортов и посмотрел на Томаса с боязливым удивлением.

— Откуда у вас эти паспорта?

— Нашел сегодня ночью.

— Вы нашли сегодня ночью четыре костариканских паспорта?

— Нет… Я нашел сегодня ночью не четыре, а сорок семь паспортов, — продолжал Томас, доставая из плиты луковый суп. — Обед готов, Ренальдо!

А про себя он подумал: «Как хорошо, что моя прекрасная консульша сохранила старые паспорта. Теперь я останусь у Ренальдо и научусь подделывать их».

Четыре открытых паспорта лежали на рабочем столе у окна. С их страниц смотрели фотографии четырех костариканских граждан: один толстый, старый, другой молодой, третий в очках, четвертый с усами. Рядом лежали четыре фотокарточки майора Дебре из французской разведки, который ожидал с нетерпением помощи в Мадриде.

Обед окончился. В своем белом халате Ренальдо выглядел как знаменитый хирург, который подготавливается к решительному разрезу. Он тихо говорил Томасу: