В лабиринте секретных служб

— Очень интересный вечер! — проговорил он. — Позвольте мне проститься.

В щелочки превратились каштановые глаза оскорбленной красотки. Взбешенная женщина цедила сквозь зубы:

— Ты сошел с ума, Томас, ты не можешь меня в таком состоянии оставить одну.

— Мне очень жаль, уважаемая принцесса, что вы душевно схожи с господином Лакуляйтом. Мне не хотелось мешать вашей гармонии.

Он открыл дверь дома. Вера пыталась его удержать. Она начала бить его по груди своими маленькими кулачками. Томас повернулся и молча зашагал по ночному бульвару.

«Экстравагантная малышка, — думал Томас. — Смешно, но я совершенно уверен, что она неплохой человек. Хорошо воспитана, умна, обаятельна, когда хочет. Что она находит в Лакуляйте? Почему ее имя стоит напротив его фамилии в записной книжке убитого Петерзена?»

В этот вечер 26 марта 1944 года горничная Нанетта была выходной. Томас открыл дверь, зажег свет, снял пальто и прошел в библиотеку. Перед камином в кресле сидел человек. Иронические глаза, синий костюм, порядком поношенный, в зубах, как у Шерлока Холмса, трубка. Облако дыма от дешевого табака окутывало человека.

— Вы этого не ожидали, герр Ливен? — сказал он.

— Добрый вечер, полковник Сименон, — ответил Томас, рассматривая этого представителя французской секретной службы, который доставил ему много треволнений, — давно мы не виделись.

Сименон встал с кресла и патетически начал:

— Ваша игра окончена, Ливен.

— Минуточку, мой дорогой, ваш табак, не злитесь на меня, очень крепок. Посмотрите на эту шкатулку, в ней настоящий английский табак из запасов вермахта. Угощайтесь.

Сименон, вечно страдающий от недостатка денег, поколебался, потом выколотил табак из своей трубки и взял новый.

— Лично я ничего не имею против вас, герр Ливен. Ведь я сам завербовал вас, но ваша игра окончена!

— Вы уже сказали это. Подождите секундочку, и я очень внимательно вас выслушаю.

Внезапно Сименон бросил трубку и выхватил пистолет.

— Прочь от шкафа! Руки вверх!

— Но нельзя же так, господин полковник, — сказал Томас, укоризненно покачивая головой. — Вы по-прежнему такой же пуганый.

— Меня вы не проведете. Вы хотели открыть шкаф, достать оружие и напасть на меня?

— Но в шкафу нет оружия.

— А что там?

— Бар. Я хотел достать напитки.

Полковник осторожно подошел к шкафу и открыл его.

— Человек моей профессии должен быть всегда осторожным.

Томас начал смешивать напитки.

— Особенно, когда имеешь дело с таким предателем, как вы, — продолжал Сименон.

— С содой или чистой водой? — спросил Томас.

— С содой.

Полковник отвернулся. Томас смотрел на него с сожалением.

— Мне очень жаль, полковник, что я не мог подготовиться в вашему появлению. А скажите, пожалуйста, как поживает прелестная Мими?

— Откуда я могу это знать?

— Но послушайте. Вы отбили у меня ее, хотели жениться, воспитывать маленьких французских патриотов. И вы не знаете, как она поживает?

— Она покинула меня год назад. Можете вы себе это представить! — раздраженно ответил Сименон. — Выпьем, несмотря ни на что, за здоровье Мими!

— Охотно, а теперь объясните, почему окончена моя игра?

— Вы не дали мне договорить, что ваша игра окончена, если вы не оставите в покое принцессу. Предупреждаю вас, Ливен, в последний раз. Вы знаете, что силы Сопротивления растут с каждым часом. Но когда заходит речь о вас, я ощущаю в себе слабость. Да, да, воспоминания. Бегство из Парижа… Мими… полковник Дебре. Однако я не смогу вас защищать, если вы будете заниматься принцессой и Лакуляйтом.

— Не хотите ли вы сказать, что французская разведка заинтересована в их благополучии?

— Да!

— Почему?

— Этого я вам не скажу.

Часть 3. Личное поручение Гиммлера

— Этот герр Лакуляйт, по моему убеждению, самая большая свинья, бегающая по Франции, — докладывал Томас оберсту Верте и майору Бреннеру. — Он величайший спекулянт, и принцесса тоже. Даже французская разведка поддерживает их.

— Было бы слишком много требовать от вас сказать нам, кто именно из французской разведки?

Томас кивнул головой.

— Итак, вы утверждаете, что герр Лакуляйт хочет перевести в Швейцарию состояния Бормана, Гиммлера и Розенберга.

— И вам этого мало? Уж не хотите ли вы еще связаться с Адольфом Гитлером?

— Герр Ливен, я должен подумать, — начал маленький майор.

Томас перебил его.

— Вы не должны даже в мелочах мне противоречить, Бреннер. В истории с «Макки» вы мне возражали и получили майора. В деле с валютной спекуляцией вы были хитрее и поддержали меня. А теперь перед получением подполковника хотите думать.

Это подействовало. Красный, как помидор, Бреннер заверил:

— Герр Ливен, я полностью поддерживаю ваши планы.

— Этого мне только не хватало, чтобы вы коррумпировали моих подчиненных, Ливен! — простонал Верте.

Абвер в Париже занялся Лакуляйтом, используя все доступные средства и методы. Выяснилось, что Оскар Лакуляйт очень плохо обращался со своей женой. В деловых отношениях был беспощаден к партнерам. Принцесса Вера фон С. — его любовница. Он был типичным нуворишем.

— Ну и что? — спросил Верте. — За все это нельзя арестовать человека, иначе нам пришлось бы схватить четверть всех людей!