В лабиринте секретных служб

Инструкторы кричали на курсантов, направляли им в лицо горящие рефлекторы, не давали пищи и воды всю ночь, что, впрочем, было не так страшно, поскольку курсанты плотно поужинали.

Юпитер особенно строго отнесся к Томасу. Дал ему несколько пощечин, повернул лицом к стене и, тыча пистолетом в затылок, закричал:

— Признавайтесь, вы шпион?

— Я не должен этого говорить, — храбро отвечал Томас.

Затем они стали выкручивать ему палец на руке. Как только Томас почувствовал легкую боль и вскрикнул, пытка прекратилась. Около шести часов утра Томас был приговорен за шпионаж к расстрелу. Юпитер потребовал выдать военную тайну, обещая за это сохранить Томасу жизнь.

Томас плюнул Юпитеру под ноги и воскликнул: «Лучше смерть!»

Его отвели в грязный двор, поставили к холодной стенке и расстреляли, разумеется, холостыми патронами, а затем все пошли завтракать.

Томас окончил курс с отличием. Юпитер вручил ему соответствующий документ и фальшивый паспорт на имя Жана Леблана.

— Будьте счастливы, камерад! Я горжусь вами! — напутствовал он Томаса.

— Скажите, Юпитер, только откровенно, если я когда-нибудь попаду в лапы немцев и все выдам, чему и как меня здесь учили, что будет?

— А здесь вообще нечего передавать, — ответил, смеясь, Юпитер. — Методы подготовки кадров для секретных служб во всем мире одинаковы. Все секретные службы используют новейшие достижения медицины, техники и психологии.

16 июля 1939 года Томас Ливен вернулся в Париж и сразу же попал в объятия Мими.

1 августа Томас получил с помощью полковника Сименона комфортабельную квартиру на бульваре Булонь. Отсюда было шесть минут езды до банка, пайщиком которого он был.

20 августа Томас упросил полковника Сименона разрешить ему выехать с Мими в отпуск в Шанталь — центр конного спорта и любимое место отдыха парижан.

30 августа Польша объявила всеобщую мобилизацию. На следующий день после обеда Томас и Мими предприняли прогулку к прудам и замку королевы Бианки.

Вернувшись к вечеру в город, они увидели кроваво-красное солнце, заходящее на Западе. Рука в руке они прошли мимо вилл, построенных в начале столетия, к своему отелю на авеню маршала Жоффре.

В холле к ним обратился портье:

— Вам уведомление о телефонном разговоре из Белфаста, месье Ливен.

Немного позднее Томас услышал голос полковника Сименона:

— Наконец-то, Ливен, я дозвонился. — Полковник говорил по-немецки и сразу же объяснил почему: — Я не могу рисковать, что кто-то в вашем отеле узнает меня. Вы слышите меня, Ливен, началось.

— Война?

— Да!

— Когда?

— В ближайшие 48 часов. Вы должны утренним поездом прибыть в Белфаст. Явитесь в отель «Ду Тонно д'Ор». Портье в курсе дела. Речь идет…

В этот момент связь прервалась. Томас нажимал на вилку аппарата.

— Алло! Алло!

Наконец строгий женский голос произнес:

— Месье Ливен, вы разъединены, так как вели разговор на иностранном языке.

— Это что, запрещено?

— Да. С 18 часов сегодняшнего дня все междугородние разговоры должны вестись исключительно на французском языке.

Голос исчез. Когда Томас вышел из телефонной будки, портье бросил на него испытующий взгляд.

Он вспомнил этот взгляд, когда в пять часов утра в его комнату сильно постучали.

Мими спала, свернувшись, как кошка. Томас не набрался мужества сказать ей, что должно случиться.

За окном уже рассветало, и на старых деревьях пели птицы. Снова постучали в дверь, но теперь сильнее.

«Это невозможно, чтобы немцы уже были здесь», — подумал Томас и решил не реагировать. За дверью раздался голос:

— Месье Ливен, откройте, или мы взломаем дверь!

— Кто там?

— Полиция.

— Что случилось? — спросила проснувшаяся Мими.

Стеная, Томас поднялся.

— Кажется, я буду снова арестован, — ответил ей Томас. Это предположение оказалось правильным. Перед дверью стоял офицер и два жандарма, которые приказали Томасу одеться и следовать за ними.

— Почему? — спросил он.

— Вы арестованы как немецкий шпион.

— Что привело вас к такому ошибочному утверждению?

— Вчера вы вели подозрительный разговор, нам сообщила об этом служба подслушивания. Портье наблюдал за вами, не пытайтесь запираться.

Томас обратился к жандармскому офицеру:

— Отошлите ваших людей, я хочу сообщить вам кое-что.

Жандармы ушли. Томас предъявил удостоверение «Второго бюро» и паспорт, полученный от Юпитера.

— Я работаю на французскую секретную службу, — сказал он.

— Ничего лучшего вам не пришло в голову? И еще с таким плохо подделанным паспортом. Быстрее одевайтесь!

Вечером 31 августа 1939 года Томас Ливен прибыл в бывшую крепость Белфаст, а затем на такси приехал в отель, где его ожидал Сименон. Полковник был в военной форме.

— Мой дорогой Ливен, мне очень неприятно то, что сделали эти идиоты жандармы. Как только Мими сообщила мне о происшедшем по телефону, я принял соответствующие меры. И вот вы здесь. Скорее пойдемте, генерал Эйффель ждет вас. Вам предстоит боевое крещение.

15 минут спустя Томас сидел в кабинете генерала в здании французского генерального штаба. Все стены скромно обставленного кабинета были увешаны картами Германии и Франции.

Худой, высокий, седовласый Луи Эйффель шагал перед Томасом, заложив руки за спину.