В лабиринте судьбы: по ту сторону сна

Взгляд скользнул на группу людей невдалеке, спрятавшихся под зонтом еловых лап. Они весело хохотали от выбора убежища – природного шалаша, который приготовил для них бодрящий душ с еловыми иголочками, так что сухими им не получилось остаться.

Однако вскоре его внимание переключилось на сладкий запах дождя и мокрой листвы. Его легким захотелось надышаться этим упоительным, волшебным воздухом. Алекс стоял под мощным дубом, глубоко дыша свежестью озона, и не заметил, как задумался о смысле жизни и бренности своего существования.

«Надо бросать курить» – поймал себя на мысли Алекс, стараясь не пропустить ни одного вдоха, наполнявшего истерзанные легкие кристально чистым ароматом жизни.

Дождь почти закончился и в таком необычном для него состоянии он отправился домой, размышляя о жизни.

II

…Вот уже много лет, год за годом повторяется череда одинаковых событий и встреч. Каждый день похож на тот, что был год назад и вчера. Я жду выходного и с приходом первых лучей солнца весной надеюсь на чудо.

Как всегда, подхожу к своему подъезду, открываю дверь, поднимаюсь на свой этаж, чтобы открыть ещё одну дверь, и от этой мысли вдруг мои ноги становятся тяжелыми, шаги замедляются и мне совсем не хочется в привычную обстановку, где тепло и уютно.

Рука по привычке сама потянулась к звонку, и мама открыла дверь

– Ты же весь промок! Давай куртку, переобувайся, и скорей иди ужинать!

А мой мир в это время рушился и кувыркался, он кружился вокруг меня своей обыденностью. Мысли неслись с умопомрачительной скоростью, налетая одна на другую, толкаясь, устраивая какофонию…

Всё замерло на миг… Совсем не помню, как оказался в своей комнате, разделся. Где-то раздался голос.

– Будешь спать? – это легким поцелуем к моей щеке прикоснулась мама.

– Ничего ж себе! Чего так рано? А я хотела поговорить. Ну ладно, мешать не буду, завтра тогда… – разочарованно протараторила заглянувшая в комнату сестра.

– Спокойной ночи, детка, – закрывая дверь моей комнаты, тихо проговорила мама, забрав упорно сопротивлявшегося её заботливым рукам Маркиза, который что-то намуркивал и явно собирался со мной поиграть.

Включив музыку и одев по привычке наушники, чтоб успокоить гонку бесконечных мыслей в моей голове, пытаюсь убежать от некого наглого состояния, которое взяло меня за горло и пытается выкинуть из моей тёмной вязкой трясины, в которой мне было столько лет так комфортно и хорошо.

Я начинал дремать, а в голове под звуки «Лунной сонаты» Бетховена слышался шёпот дуба – колдуна, обнимающегося с ветром, шелест его ярко-рыжих, янтарных листьев, целующихся с каплями дождя, который упорно продолжал сбивать мой привычный ритм жизни, завораживая необычной тишиной, заняв всё пространство моей тоскующий души.

Дыхание сделалось плавным и неторопливым, мысленный взор скользил по моим рукам, ощущение тяжести нарастало во всём теле, отяжелевшие веки опускались на глаза, и клонило ко сну.

Сердце заколотилось от предвкушения чего-то нового, неизведанного, а в ушах звенел беспокойный звон чарующего осеннего ненастья, (заставшего меня по дороге домой) который уносил меня вместе со сном в загадочный край моей несбывшейся мечты.

Входя во врата заповедного царства снов, я ощутил едва уловимый запах незнакомой мне свежести, а капельки дождя и дуновение холодного порывистого ветра обожгли моё лицо. Невероятным усилием воли попытался сбросить с себя липкую дурманную дремоту, но веки снова опускались, путались мысли, и я медленно начал вглядываться завороженным взглядом в могучие, бескрайние просторы моего необычного путешествия по ту сторону сна.

Во всем происходящем упорно чудилось некая ошеломляющая тайна.

Ах, как хочется ухватиться за жизнь, расправить крылья и лететь…

III

…Самолет быстро сбрасывал скорость. Ниже, ещё ниже, ещё, и вот колёса отчаянно уцепились за землю, словно испугавшись, что сила гравитации, вопреки законам физики, не подействует.

Меня переполняло желание как можно быстрее сбежать по трапу вниз и вздохнуть полной грудью прозрачный, немного прохладный утренний воздух осени, пахнущий романтикой, немного грустью и терпко-сладким запахом опавшей листвы, ступить ногами на землю, покрытую оранжево-красным ковром.

Странный свет и звуки вместе с двояковыпуклыми облаками и невероятным заходом солнца, как в замедленном фильме, плавно меня погружали в мистику видневшейся впереди горы, покрытой гигантской эфирной фиолетовой пирамидой.

В аэропорту звучала музыка «Интермеццо» из оперы «Сельская честь» написанная Пьетро Масканьи – сыном булочника. Эта опера принесла композитору европейскую известность, получив приз на музыкальном конкурсе, устроенном миланским издателем Сонцоньо в 1980 году.

По золотой лестнице трапа вместе с другими пассажирами я спустился на землю в момент, когда солнце еще светило, но прекрасная ночь уже вступала в свои права. На небе появлялась луна и блестящие драгоценными камнями звёзды.

Кристально чистый горный воздух опьянил меня.