В лабиринте "Ведьм"

— Зырить — глаза пузырить, — Никотин вспомнил старую детскую прибаутку, — Подойди, да посмотри, — он делал вид, что старательно роется в вещмешке, — Да подойди, подойди… Солдат ребёнка не обидит.

И малый расслабился. Взяв автомат в одну руку, не убирая пальца со спускового крючка, он, в плотную подошёл к Никотину и протянул руку к бесшумному автомату с установленной на нём ночной оптикой. А дальше…

Дальше, малый не понял, что произошло, потому как оказался на снегу. Он только успел взмахнуть руками и от испуга, сжать детский кулачок, потянув спусковой крючок огрызка.

А ведь Никотин, только крутанулся вокруг своей оси, выполнив банальную подсечку. Перехватив стреляющий автомат, он сгрёб малого в охапку и, перекатившись за задний мост автомобильного металлолома. Там было, явно безопаснее. Автоматные очереди ударили по железу, за которым укрывались капитан и Архангел, из шести или семи окон.

Тёма, двумя точными выстрелами немного остудил пыл Бобра и его людей. С мельницы начали стрелять одиночными и из разных окон. Как только в окне появлялась вспышка, он прицеливался в соседнее и поджидал вспышку.

Терпение — то качество снайпера, за которое он обязательно будет вознаграждён. Четыре из трёх выстрелов, которые Архангел сделал по окнам мельницы, попали точно между глаз людям Бобра. И стрельба прекратилась вовсе.

— ЧЁРТ!!! — Никотин узнал злобный голос Дёмы — хозяина мельницы, — Ты меня так без людей оставишь!!! ХВАТИТ!!! — услышав голос Бобра, малый задёргался в стальных объятьях Никотина, — Малого отпусти и проходи!!!

— А как же налог??? — издеваясь, прокричал капитан в ответ.

— Да, хрен с ним!!!

— Малого мы не отпустим!!! — раздался знакомый до боли голос. Он звучал откуда-то сверху. С неба. — А тебе, Дёма. Я прострелю колено. Чтобы не повадно было!!! — и тут снайпер понял, что Китяж сидит в соседнем доме. Китяж был жив…

Шлепка от выстрела не слышал никто. А вот крик Бобра слышали все.

— Папка!!! — закричал малой и вцепился зубами в руку Никотина. Капитан инстинктивно разжал мёртвую хватку. Паренёк, улучив момент, вывернулся и, что было сил, побежал назад. Дёма был его отцом…

— Не стрелять!!!

* * *

Только теперь Никотин додумался включить рацию. Он не понимал, почему он не сделал этого раньше. Ведь, судя по всему, Китяж уже давно наблюдал за происходящим.

— Здесь Никотин. Китяж ответь.

— Ш-ш. Тебя в училище не учили, что рация во время боя должна работать «на приём», засранец? — процедил сквозь зубы Тяжин, — Благо, Дон доложился. Обстановку обсказал. Дон ответь.

В ответ из рации раздались какие-то непонятные булькающие звуки.

— Ш-ш. Дон ответь Китяжу.

Никотин жестами показал Тёме на рацию. Артём кивнул и моментально включил прибор.

— Ш-ш. Здесь Дон, — голос из рации звучал как-то непривычно.

— Ш-ш. С тобой всё в порядке?

— Ш-ш. Почти. Жить буду, — устало ответил Новиков, — Поспать бы мне сейчас. Минуток триста, хотя бы…

— На том свете отоспишься, — попытался подбодрить товарища Никотин.

— Ш-ш. Кончай базар пустой в эфире, — перебил его Китяж, — Дон. Возвращайся на точку. Никотин и я тебя прикроем.

— Ш-ш. А что у вас за пальба стояла? — всё так же, устало спросил Новиков.

— Подходи, узнаешь.

— Ш-ш. Не расслабляться, Никотин, — Тяжин был явно зол или испуган. Он никогда ещё так не разговаривал со своими бойцами, — Архангел.

— На приёме, — ответил довольный Тёма.

— Ш-ш. Выдвигайся к Обводному и обеспечь Дону прикрытие.

— Принял, — Артём медленно начал вылезать из своего укрытия и тут с мельницы раздался выстрел. Сухой, резкий и, какой-то, далёкий. Дон понял, что стреляют не с главного здания, а, скорее всего, с элеватора. И стреляют, надо вам сказать, не плохо. Пуля вонзилась в металлолом в сантиметре от головы Тёмы. Это был типичный винтовочный выстрел. Тёма дёрнулся и снова спрятался за груду железа.

А уже в следующую секунду с верхнего, чудом уцелевшего окошка элеватора вывалилось тело и тихо шлёпнулось на снег.

— Ш-ш. Вот теперь — всё, — выдохнул Китяж в рацию. Дальше он уже говорил громко и отчётливо, чтобы его слышали и в управлении Мельничного комбината и его бойцы, — НУ ЧТО, ДЁМА-БОБЁР. ХОЗЯИН МЕЛЬНИЦЫ. КОНЧИЛАСЬ ТВОЯ ВЛАСТЬ. А ТЕБЕ ГОВОРИЛОСЬ, НЕ БУДИ ЛИХО, ПОКА ОНО ТИХО. СЕЙЧАС МЫ ПРИДЁМ К ТЕБЕ В ГОСТИ. ТЫ ПРИМЕШЬ НАС, КАК ПОДОБАЕТ???

— Заходи, — раздался сдавленный голос с управления. От былого пафоса Бобра не осталось и следа.

— Ш-ш. Здесь Китяж, — Кирилл снова взялся за рацию, — Архангел, почему не выполняешь приказ? Обеспечить безопасность Дона!!! Встречаемся у главного входа в управление. Никотин, вперёд. Я крою.

В этот раз, Тёма решил не вылезать из-за остова машины. Он выскочил из-за него «пулей» и помчался к мосту.

Никотин тоже не стал испытывать судьбу. К главному входу управления, он пробирался короткими перебежками. Но это было ни к чему. Тяжин свою работу делал честно. Никого кроме Дёмы и его сынишки в здании уже не было.

А аборигены так и лежали на земле, прикрыв головы руками. И лежали они до тех пор, пока Китяж не подошёл к ним и не пнул носком ботинка Саню.

— Подъём, боец, в жопе дырка.