В лабиринте версий

«Клинический опыт неопровержимо доказывает, что религиозные убеждения проистекают из заторможенной сексуальности, причем источник мистического возбуждения необходимо искать в заторможенном половом возбуждении. Отсюда неизбежно следует вывод, что ясное осознание сексуальности и естественная регуляция половой жизни предопределяют судьбу любой формы мистицизма. Другими словами, естественная сексуальность является главным врагом мистической религии.

Справедливость этой точки зрения подтверждается тем, что церковь повсеместно ведёт антисексуальную борьбу, ставит её в основу своих догм и выдвигает на первый план своей массовой пропаганды».

Подавление сексуальности – это не только запрет на внебрачный секс, на контрацепцию, на секс ради наслаждения. Оно начинается уже тогда, когда ребенок знакомится со своим телом, со своими гениталиями. И репрессивная борьба с детским онанизмом – это первый большой шаг на пути порабощения человека. Затем – это чувство стыда за юношескую мастурбацию, затем – стыд за неверность нелюбимому человеку…

Телеэкран погас.

В следующее мгновение на нем появился план здания, на котором зелеными стрелками были показаны пути к отступлению. Красным были обозначены блокированные полицией зоны.

– Сюда, – сказала Глория, беря Трубопроводова за руку, как маленького.

Все повставали с мест и организованно, как на съемках образцово-показательного учебного фильма, направились к выходам.

– Наверх.

Глория отвела Трубопроводова на чердак, откуда, благодаря заранее проделанному ходу в стене, они перебрались в помещение соседнего склада, затем, через подвал, выбрались на улицу. Теперь надо было выйти в жилой район, за территорию облавы.

Сначала лекция, а, потом, и облава возбудили в них желание. Добравшись до первого незапертого подъезда, они вошли внутрь и принялись страстно целоваться. Если бы не было так холодно, они наверняка бы занялись там любовью.

Где продолжим? – спросила Глория в паузе между поцелуями.

– Тебе решать. Я не местный и совершенно бездомный.

– Такси ко мне будет стоить десятку, не меньше.

– Десятка у меня найдется.

– Так, ты богатый?!

– Скорее, расточительный.

В машине под неодобрительное молчание водителя они продолжили любовную игру. Они уже готовы были заняться сексом прямо в салоне, когда водитель остановился возле дома Глории. Это был высотный дом в достаточно приличном районе города. Расплатившись с водителем, они вбежали в подъезд и, не дожидаясь лифта, помчались на четвертый этаж, где жила Глория, останавливаясь на лестничных площадках только для того, чтобы продолжить распаляющие их ласки. Оказавшись в квартире, Глория, не зажигая свет, потащила Трубопроводова в спальню, где они рухнули на кровать, стараясь как можно быстрее избавиться от одежды и сплелись в страстных объятиях.

Прошло не меньше сорока минут, прежде чем, счастливые и уставшие, они решились на перерыв.

– Будешь курить? – спросила Глория, нащупав сигареты.

– Давай.

Когда они закурили, послышались аплодисменты.

– Кто здесь! – закричала Глория.

Им в лицо ударил свет мощного фонаря.

– Одевайтесь и без глупостей, – услышали они мужской голос.

Через 10 минут, в сопровождении троих парней серьезной наружности, они вышли из дома. У подъезда ждал черный фургон с тонированными окнами. Когда за окнами начали мелькать, пустующие в это время года, дачные дома, Трубопроводов осознал, что живыми их ни за что не выпустят, и от этой мысли ему стало почему-то холодно.

Вдруг у машины ни с того ни с сего заглох двигатель, и потухли фары.

– Что за чёрт! – выругался водитель.

Один из крепких парней достал из кармана мобильный телефон, но он тоже был мертв.

– Надо убираться отсюда, выходим, – приказал водитель, который, похоже, был среди них старшим.

Когда все вышли из машины, в небе над ними вспыхнул яркий свет, парализующий волю. В десятке метров над их головами неподвижно висел, довольно-таки, крупный объект, поймавший их в ловушку своих прожекторов.

Последним, что увидел Трубопроводов, были небольшого роста большеголовые существа, спустившиеся сверху по этому же лучу света.