В лапах страха

Григорий Викторович неловко приподнялся, стараясь, по возможности, не обращать внимания на полученные увечья, и, упершись спиной в стену, протиснул кисть здоровой руки в карман плаща. Пальцы коснулись чего-то холодного, и Григорий Викторович только сейчас осознал, что нож вовсе не вылетал из его пальцев в момент первой атаки злобной твари. Нет, когда всё только началось, он машинально сунул нож в карман плаща, а в заварившейся потом кутерьме просто забыл про это неосознанное движение руки. Фатальная ошибка, — которая стала роковой и стоила жизни, — принесла на алтарь извечного зла очередную глупую жертву. Однако сокрушаться, обвиняя себя в оголтелой несостоятельности было поздно, да и не к месту; и Григорий Викторович постарался не зацикливаться на этом. Он прожил долгую жизнь и теперь желал лишь одного: чтобы рядом с его бездыханным телом лежал холодный труп его поверженного противника, чем бы тот ни был и откуда бы ни явился!

Григорий Викторович подождал, пока существо не приблизится на расстояние вытянутой руки и, как только это произошло, резко выбросил кисть с зажатым в пальцах ножом. Он особо не рассчитывал на удачный исход выпада, однако лезвие всё же прочертило по шкуре противника… а окружающее пространство затмилось душераздирающим воем, по сравнению с которым недавний рык, слышимый им с лестничной площадки, казался писком милого котёнка.

Затуманенным взором Григорий Викторович продолжал следить за безумными метаниями чудовища по кухне. Вернее это было не совсем чудовище — прежнее размытое пятно белого цвета, которое сновало по стенам, перескакивало через вентиляционные вытяжки и с разбегу налетало на запертое окно. Зрелище завораживало своим неистовством, и не будь Григорий Викторович практически при смерти, он бы наверняка не на шутку испугался. Но сейчас ему было всё равно, как совсем недавно было всё равно сбитой девочке, которая умирала на его руках и так хотела к маме…

Григорий Викторович не помнил свою маму — она умерла, когда он был ещё школьником, и именно от этого он и почувствовал боль. Спустя много десятилетий, впервые с тех самых пор, как потерял самое дорогое, что даётся по эту грань, помимо собственной жизни.

«Принимается в дар, но не ценится, пока не подкрадывается бездна. А смысл… Он как всегда выше».

После той утраты, его жизнь охватили сумерки, населённые жуткими тварями, которые скрывались под человеческой личиной, а самое страшное, что одной из таких тварей был он сам. Пребывая во всём этом подвижном хаосе, он так и не разобрался, в чём именно заключается истинный смысл. Ответ пришёл только сейчас: жизнь постороннего человека. Не родного, не знакомого, а простого встречного, имени которого ты даже не знаешь. На своём веку Григорий Викторович повидал множество смертей, но так ничего и не уяснил, а потому сегодня бездна пришла за ним, чтобы на секунду приоткрыть глаза, которыми человечество упорно не желает пользоваться. Такова задумка кого-то стоящего свыше: открывать дорогу к знаниям через смерть.

Уже проваливаясь в небытие, Григорий Викторович не почувствовал, как взбешённый монстр подскочил к его всё ещё вытянутой руке с зажатым в бесчувственных пальцах ножом и, одним движением мощных челюстей, оторвал кисть чуть выше запястья. Из раны выступила кровь, а существо недовольно фыркнуло, отскочило в сторону и озлобленно швырнуло откушенную конечность прочь.

Звон ножа о пол заглушил громкий детский крик.

7.

Светка в ужасе прикрыла рот окровавленными пальцами, силясь приглушить собственный вопль, а попутно, подавить рвотный позыв от увиденного. Понимая, что сейчас непременно отключится, девочка всё же оторвала пальцы от липкого подбородка и попыталась опереться о край подоконника, но тот почему-то оказался совершенно в другой стороне, нежели она думала. Светка оступилась и рухнула, будто подкошенная, раскидав по сторонам бесчувственные от страха конечности.

Оказавшись на полу, девочка поджала коленки к подбородку, обхватила их грязными руками и, не обращая внимания на возросшую во всём теле боль, просто зажмурилась. Однако отмахнуться от кромешного ужаса было не так-то просто — она по-прежнему оставалась на холодной лоджии, истерзанная обезумевшим монстром, который, в придачу ко всему, разорвал на клочки её маленького брата! Юрку, с которым они только воссоединились заново! Юрку, который вовсе не был тупым имбецилом, каким она сама считала его все эти годы! Юрку, который всё это время оставался самым обыкновенным малышом, стойко противостоявшим страшному СПИНОГРЫЗУ, прибывшему из мрака бездны, чтобы карать!

Светка вскочила.

«Нет! Это вовсе не Юрка! Юрка намного умнее — твари его так просто не поймать! Но брату всё равно нужна помощь!»

Светка решительно двинулась к оконной раме. На то, кого именно разорвало существо, ей было плевать. Сейчас она была уверена в одном: это ни брат и ни родители.

«Если бы тварь могла причинить им вред, причинила бы уже давно. А раз не причинила, значит, она зависит от них! Брат и родители зачем-то ЭТОМУ нужны! Возможно, чтобы выпустить ЕГО на свободу…»