В ледяном плену

За рулём был брат Роберто. Спьяну его потянуло на подвиги, и он постоянно гнал машину на бешеной скорости, лишь слегка притормаживая на крутых поворотах. В какой-то момент они увидели впереди девушку на велосипеде. Она ехала по краю шоссе. Брат Роберто решил позабавиться и слегка напугать девчонку, проехав на скорости свыше ста пятидесяти километров в час вплотную к ней. Но нетрезвый лихач не рассчитал свой манёвр, так что «Бьюик» своим правым крылом буквально снес велосипедистку в придорожный кювет. Когда, спустя несколько минут, они осматривали пострадавшую, девушка ещё дышала, но по её закатившимся зрачкам и слабеющему пульсу было не сложно понять, что в самое ближайшее время душа несчастной покинет тело. Височные кости её черепа были глубоко вдавлены в мозг, правая рука неестественно вывихнута. Своей позой она напоминала сломанную куклу. Конечно, по всем законам морали они должны были немедленно отвезти пострадавшую в больницу, но страх оказаться в тюрьме железной хваткой взял их за горло… И братья уехали, бросив сбитую ими девушку умирать на дороге. С тех пор Роберто жил с постоянным ощущением вины, которое не давало ему покоя. Он и специальность хирурга выбрал только для того, чтобы избавиться от этой занозы у себя в мозгу. Ганессо очень надеялся, что, отвоёвывая у смерти людские жизни, он вернёт себе душевный покой.

Очнувшись от своих мыслей, Роберто твёрдо произнёс:

– Я против. Может быть спасательный вертолёт будет здесь всего через несколько часов и лётчика ещё можно будет спасти. Мы не должны брать на себя роль Бога, решающего, кому пришло время умереть, а кому – нет.

Глава 6

Его беспомощное, накрытое простынёй тело куда-то торопливо везли длинным полутёмным коридором. Сталь каталки обжигала холодом обнажённую кожу спины. Он не видел лиц сопровождающих его людей. Но испытывал к ним острое чувство благодарности, ибо был уверен, что его торопятся доставить в операционную, чтобы спасти. «Значит, мой «мотор» всё-таки отказал! – с изумлением догадался он. – Странно, ведь смешной доктор обещал мне… Интересно, когда это случилось и почему я ничего не помню?». И тут же ему в голову пришёл естественный ответ: «Ну, конечно же! Сердце остановилось внезапно, и в ту же секунду я отключился. Точно также гаснет экран телевизора, если выдернуть штепсель из сети. Причём потерять сознание я мог когда угодно, и где угодно. Например, заказывая себе пиццу в итальянском кафе через улицу от своего дома. И всё же, почему это случилось со мной, ведь смешной доктор дал мне гарантию?!».

Не смотря на весь трагизм положения, его утешала мысль о том, что, судя по всему, окружающие люди быстро разобрались в ситуации и вызвали скорую помощь. Через несколько минут его должны были подключить к специальной аппаратуре, после чего запустить сломавшийся «мотор».

И вдруг страшная догадка буквально парализовала сознание: его тело было накрыто простынёй целиком, включая голову! Обычно так поступают только с покойниками. Значит, его нашли где-то на улице, лежащим без сознания, и привезли в госпиталь слишком поздно. И здесь, пока врачи с ним разбирались, он умер! «Господи, почему это случилось сейчас, когда все страхи, казалось, навсегда остались в прошлом! Значит, смешной доктор всё-таки обманул меня! Но почему?! Ведь я никогда не позволял себе прогибаться под враждебными обстоятельствами!».

Нандо Чаввадо почувствовал, как слёзы острой жалости к себе катятся по его щекам. Он никогда не позволял себе плакать, но сейчас это происходило помимо его воли. В этот момент Нандо вдруг услышал приглушённые голоса, идущие откуда-то сверху:

– Послушай, говорю тебе, там кто-то есть. Надо поднять эти кресла и проверить.

– Вот ты этим и займись, а мне некогда искать трупы, мне и живых раненных хватает.

Вначале Нандо решил, что слышит ангелов, но потом узнал голоса капитана их регбийной команды Антонио Переза и Сербино Аранцо. Вскоре те перестали препираться и общими усилиями подняли несколько тяжёлых кресел, под которыми лежал Чаввадо.

– Парни, здесь Нандо!

– Он умер?

– Не знаю.

– Может, это и к лучшему, бедняга хотя бы не узнает, что его сестра и мать сильно поломались при падении самолёта.

– Да нет же, он жив. Смотрите, у него слеза на щеке!

Нандо с трудом возвращался к жизни. Страшные слова о тяжелораненых сестре и матери прошли мимо его сознания, поэтому Нандо продолжал по инерции мыслить только что пережитыми в бессознательном состоянии образами, тревожно прислушиваясь к ощущениям в груди.

Дело в том, что Нандо родился с тяжёлым пороком сердца. До тринадцати лет доктора регулярно – несколько раз в год с прискорбным видом сообщали его отцу и матери, что их сыну осталось жить от силы два-три месяца, от силы полгода, да и то при хорошем уходе. Но каждый раз отмеренный обречённому мальчику срок продлевался ещё на несколько месяцев, и так год за годом.