В ледовом походе

Но когда профессор Шмидт в старинном университетском зале прочитал свой доклад — математики были ошеломлены. Этот советский учёный совершил огромное математическое открытие! Теперь каждый из них старался приблизиться к Шмидту, улыбнуться ему и пожать руку.

А открытие, которое сделал тогда профессор Шмидт, так и назвали: «Теорема Шмидта».

Теперь в Европе поняли, что в Советской России развитие науки не остановилось. О большевистском профессоре писали газеты. Его приглашали на торжественные приёмы, уговаривали выступить на научных собраниях, посетить университеты разных столиц.

Но профессор Шмидт торопился в Москву.

Мало кто знал тогда, что он, математик, главный редактор Большой Советской Энциклопедии, профессор, готовится стать полярным исследователем.

РУКОВОДИТЕЛЬ ПОЛЯРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ

В 1930 году наша страна готовила первую советскую экспедицию в Арктику. Уже знали, какой пойдёт ледокол — «Георгий Седов». И знали, кто поведёт ледокол — прославленный полярный капитан В. И. Воронин.

Не знали лишь одного — кто возглавит всю экспедицию. Ведь задача экспедиции была не простая. Предстояло исследовать суровое Карское море, нанести на карту арктические острова, водрузить на них советские флаги.

Экспедицию мог повести известный учёный, и ещё надо, чтобы он обязательно был закалённым человеком, не боялся ни холода, ни пурги, ни ледяных полей.

«Таким человеком может быть Отто Юльевич Шмидт, — решение было единогласным. — Ведь недавно Шмидт вёл другую экспедицию — альпинистскую. Он поднимался на снежные вершины там, где не поднимался никто».

Так Отто Юльевич пришёл на ледокольный пароход «Георгий Седов». Зимой он по-прежнему был профессором математики, издавал новые тома энциклопедии, а летом — отправлялся в полярное плавание.

Через два года Отто Юльевич Шмидт стал опытным полярником. Он понял, что возможно пройти Северный морской путь за одно лето. И был убеждён, что теперь это удастся. Вдоль побережья северных морей построили полярные станции. Учёные наблюдают движение льдов и помогут ледоколу выбрать правильный путь.

— Мы докажем миру, что по арктическим морям можно плавать, — говорил Отто Юльевич Шмидт.

…28 июля 1932 года в Архангельске на пристани играли сразу два духовых оркестра. Открылся торжественный митинг. Провожали в плавание ледокол «Сибиряков».

ЛЕДЯНЫЕ ПОЛЯ

В Архангельске в то лето говорили о необычайной жаре. В свободные часы жители города стремились к реке, чтобы выкупаться.

В Белом море вода была холодной. Дальше на пути у ледокола простиралось Баренцево море. Там стояли густые туманы, и капитан забирался в бочку, подвешенную высоко к мачте. Оттуда он старался получше рассмотреть, куда двигаться кораблю.

Первую льдину ледокол встретил в следующем море — Карском. Льдина была грязная, истаявшая, и ледокол легко разбил её на мелкие осколки. Льдинки прошуршали вдоль бортов и исчезли позади в волнах.

Трудности начались во второй половине пути.

Шёл мелкий дождь и сразу замерзал на палубе тонким льдом. Ещё неделю назад перед ледоколом плавали одинокие льдины. Тонкие он разбивал, толстые — обходил. Теперь ледокол упёрся в огромное ледяное поле. В этом поле ледоколу надо было пробить себе путь.

Вся команда спустилась на лёд. Ломами, пешнями стали долбить лунки. В лунки положили взрывчатку, подвели бикфордовы шнуры. Раздался громкий взрыв, за ним второй, третий. Побежали к лункам смотреть, что получилось. Вокруг лежали мелкие ледяные осколки. Но само поле оставалось нетронутым.

— Эта взрывчатка разрушила бы любой дом, а здесь её, оказывается, мало, — сказал смущённый подрывник. — Сверхкрепкий лёд!

Только когда взрывчатки положили во много раз больше, в ледяном поле появилась тонкая трещина.

Ледокол врубился в эту трещину, налёг на лёд, и льдина поддалась, стала рушиться.

Долго ледокол пробивался сквозь ледяное поле. Капитан Воронин и профессор Шмидт не спускались с капитанского мостика, вели корабль. Наконец судно вышло на чистую воду.

Все радовались, кричали «ура». Кто-то выстрелил из ружья в небо.

Но ледокол недолго шёл по чистой воде. Снова перед ним были ледяные поля. И снова люди бежали на лёд, долбили лунки, закладывали взрывчатку…

Было начало сентября. В Арктику пришла зима. На палубу падал снег. Он таял вблизи тёплой трубы и стекал грязноватыми ручейками. Корабль медленно продвигался вперёд, и все уже привыкли, что корпус его постоянно сотрясается в борьбе со льдинами. Казалось, что конец плавания близок, ещё неделя-две. Никто не знал, что главные трудности только наступают.

10 сентября, когда члены экспедиции, свободные от дежурства, собрались в кают-компании, ледокол вдруг сильно тряхнуло, и все услышали громкий треск, грохот. А потом корабль быстро и мелко затрясся.

Не одеваясь, люди выскочили на палубу. Там уже были капитан Воронин и Шмидт.

Старшего штурмана обвязали канатом, и по верёвочной лестнице он спустился к самой воде. На длинных проводах на палубу подтянули несколько электрических ламп. Штурман долго вглядывался в тёмную воду, а потом сказал: