В лесу было накурено

С.С. выпил литр, не пьянел, строил планы, как убить майора. Он убил его уже раз пятьсот по-всякому, жена плакала не переставая, сидя в ванне уже четыре часа, скребя свое тело до крови. Болт майора торчал, как кол, во всех местах. Утром С.С. уехал на квартиру друга, водитель завез ящик водки, три блока сигарет и чаю. Он не выходил из дома неделю, пил, спал и разрабатывал сценарии. Жена автоматически жила, деньги кончились, С.С. на звонки не отвечал, а через неделю позвонил и сказал, что ему плохо. Жена приехала, положила мужа в больницу, пошла в ломбард, получила за свои цацки, которыми она гордилась, 6 тыс. у.е., заплатила за больницу, за школу, и денег не стало совсем.

С.С. из частной больницы попал в «дурку» со стрессом, никого не узнавал, состарился, стал похож на больную собаку и все писал в Генпрокуратуру, писал в ОБСЕ, в Страсбург, требуя справедливости. Обратный адрес «дурки» шанс услышать его не давал. Знакомые по разу дали денег, потом перестали звонить, на звонки не отвечали, жена перестала ходить к подругам – их это нервировало, мешало получать удовольствие от жизни. Машину пришлось продать, водителя и домработницу уволить, в конце пошли шубы и вещи прошлого года – на них продержались еще три месяца. Пришел день, когда жена поняла, что надо идти на работу. Никто из друзей не помог, не было вакансий. Женщину в «Гуччи» и «Армани» на работу никто не брал, а другой одежды у нее не было, пришлось идти в ларек в соседнем районе к Ахмаду. Он пожалел красивую женщину! Она таскала ящики, взвешивала, отмеривала, получала двести и нетоварные овощи, ездила по субботам в «дурку» к мужу, он ее не узнавал, злился. Иногда приходила дочка, он радовался. Она не жаловалась, говорила, что дядя Ахмад хороший, жалеет маму, но как-то плохо смотрит на нее и щипает.

Все наладилось! Вот так развлечение одних и тяга к искусству самореализующихся людей приводят к краху других. Майор стал полковником, а друг его руководит телестудией «Правопорядок».

Девять сталинских ударов, или Процесс пошел