В лето 6731...

– У боях на мечах будуть почитай чатыре десятка, на кулаках три десятка и пять, силу на лавке выказывать покуль десяток и три, на конях два десятка и два, аще булгары коней не мають, – отчитывался Шинора.

Именно этот прохиндей стал у меня главным организатором соревнований. Планировал я бой на деревянных мечах с судейством, соревнование лучников, конный забег, бои без правил в круге на песке и армлеслинг. Каждому победителю был приз в пять гривен. Это много, но я расчитывал подогреть интерес, когда и закуски с алкоголем продаваться будут и самое главное – тотализатор. Вот это все организовать и следовало Шиноре, который бегал по всем местам сосредоточения гостей и местных.

Приплыл ростовский князь Василько с сотней дружины и опять завертелось. Подготовка усадьбы в Речном для большого гостя, разместить же всех дружинников сразу не удалось и пришлось ставить два шатра возле усадьбы, временно принадлежавшей ростовскому князю. Так же вместе с князем прибыли и владимирские купцы, которые как тараканы разбежались по всем местам скопления народа.

– По здорову ли князь, – приветствовал у причала я Василько Ростовского.

– Спаси Христос, а ты как Корней Владимирович? – спросил молодой князь.

– Спаси Христос! – лаконично ответил я.

– Чудна твоя ярмарка, не было аще такого, много ли товару торговал? – поинтересовался Василько.

– Так торга аще не было, токмо за утро буде, – ответил я. – А то жана моя Божана Борояровна.

Божана низко поклонилась, а когда выпрямилась, ее немного повело.

– Непраздна? – среагировал князь, заприметив выступающий живот у женщины.

– Так, князь! – ответила Божана.

– То добре, Корней Владимирович сына аль дщерь хочаш? – улыбаясь спросил ростовский князь.

– Как Бог даст князь. Кабы по здорову усе было, – ответил я.

Мы прошли в дом, и ростовский князь сразу же опешил – в сенях, пристроенное на стене висело зеркало в полный человеческий рост.

– То диво дивное! Похвалялся великий князь Юрий Всеволодович зеркалом, токмо то малое было, а вот енто… – князь развел руками и посмотрел на меня с некоторой укоризной.

Толи молодой князь разгадал план по собственному ошеломлению, толи осуждал, что у великого князя только маленькое корманное зеркало, а тут вон какое большое, толи еще что. Однако, князь минут пять красовался и даже покривлялся своему отображению.

– Добро, боярин, добро, – Василько, наконец, отлип от зеркала и вошел внутрь дома.

В обеденном зале князя ожидал еще один сюрприз – молодая девушка, тщательно выбираемая мной и не только. Красавица подала огромный каравай. Это было произведение искусства, четыре стряпухи – несколько раз готовили данного вида хлебобулочное изделие и только на пятый я дал добро. Украшенный розочками из теста, посыпанный небывалой тут сахарной пудрой с курагой и изюмом, что еще от булгар оставлял на такой случай, каравай казался величественным.

– Да, такой хлеб кожны дзен есть можливо, – сказал князь про каравай, но смотрел то он в сторону девушки и так томно смотрел.

Не хочу считать себя сводником, но князь должен быть под таким впечатлением от мероприятия, чтобы сомневаться в его поддержки я больше не мог. А лучше женщины никто не создаст это впечатление. Девушка и сама была готова и дала согласие первая, потом был разговор с ее родителями. Они получат и новую избу и сыны пойдут в воинскую школу, а, если случиться то, что должно, то и о девушке позаботимся и замуж отдадим и приданное дадим.

– Князь, обедня буде той стравой, што ты аще не смаковал, – сказал я после того, как князь налюбовался девушкой и отломал кусок от каравая. – И чарку князь за русскую землю.

Всем пришедшим с князем, а это было одиннадцать человек, подали чарки. Князю ликер вишневый, а вот сопровождающим настоечки с перцем. Но все остались довольны, только треть свиты закашлялась.

– Прошу к столу, – пригласил я гостей.

Зайдя в помещение все сразу обратили внимание на то как светло в комнате. Большие окна с двойными стеклами собрали вокруг себя собравшихся, стучали, щупали, продавливали, скребли ногтями стекла. В какой-то момент я даже подумал, что изделие не выдержит, но свита обратила внимание на князя и резко отпрянула от окон. Князь же стоял и рассматривал все помещение.

– Чудно! То лепо! – проговаривал молодой хозяин ростовской земли.

Все помещение было оштукатурено и окрашено в растительный, мозаичный орнамент.

Выждав момент, я сново пригласил всех к столу. И приказал его накрывать.