В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 1

– Нисколько не сомневаюсь!

Не знаю, что хуже? Чувствовать мягкое… влажное давление его губ на своей руке или снова смотреть в его глаза… и все равно продолжать чувствовать отпечаток его поцелуя на горящей коже, даже под накрывшей сверху сухой ладони. Он и не собирался прекращать своих изощренных атак искусного манипулятора. Ему даже не надо было срывать с меня одежду, чтобы я могла ощутить себя абсолютно голой перед ним, перед присутствующими… перед всем миром. Достаточно скользнуть кончиками пальцев по моей руке едва уловимой ненавязчивой лаской по запястью, слегка поддевая край манжета рукава водолазки. Бл**ь, я была готова поклясться, что он коснулся самой центральной точки его внутренней стороны или у меня разыгралось воображение. Он не мог знать и тем более нащупать букву очень маленькой татуировки. Это попросту невозможно!

– Удачи вам на новом рабочем месте, мисс Людвидж. Как бы не хотелось прерывать столь волнующих и незабываемых моментов данной встречи, тем не менее я безмерно счастлив, что мне выпал такой исключительный шанс познакомиться с вами лично.

Мягкая идеальная улыбка сомкнутых губ завершающим аккордом или выстрелом прямо в мои глаза. А я все жду, когда он выпустит мою руку.

– Взаимно, господин Мэндэлл!

Твою мать, хватит уже! Отпусти! Разожми пальцы… хватит душить меня, хватит затягивать в себя, в свою кожу, вены, в свои глаза… в свой голос. У меня сейчас голова лопнет!.. Бога ради, остановись! Уйди… исчезни! Еще несколько мгновений и эти затянувшиеся в вечность минуты окончательно меня добьют.

Fuck!.. Что это? Почему?.. Как?!

Я даже не почувствовала, когда именно он выпустил мою руку. И выпустил ли он ее вообще… отпустил ли с ней и меня, разжал ли ладони и пальцы или все еще продолжал накручивать растянутые нити нервов в тугие узелки, пока отходил от меня с той же безупречной улыбочкой с высоко поднятой головой вышколенного кронпринца. Продолжал держать меня своим взглядом даже когда повернулся спиной… продолжая сжимать руки на моих дрожащих запястьях… на моем горле…

До сих пор не в состоянии сделать глубокого вдоха полной грудью, никак не могу поверить, осознать, принять все это в себя! Все еще не верю, что не сплю!

Что это такое на хрен только что было, я вас спрашиваю? И почему оно не заканчивается? – Потому что это все только начинается, Эллис. И сделай мне одолжение, только не говори, что ты ни черта не понимаешь…

– О-мой-бог! – Робин Поланик бесшумно подкрадывается на то самое место, где до нее перед этим только что стоял сам президент "Глобал-Вижн". Глаза расширены с фанатичным блеском разыгравшихся не на шутку зеленых бесят, еще немного и из округлившегося ротика вырвется восторженный писк. А ведь за все то время, что Мэндэлл-младший здесь пробыл, он ни разу не посмотрел в сторону своей без пяти минут новой прифигевшей фанатки, даже когда разворачивался на выход. По правде говоря, он и на Эвелин Гувер не взглянул… Будто кроме меня в этом кабинете никого больше не было!

Черт, Робби, я тебя умоляю, только не сейчас! Мне абсолютно не нравится твоя реакция! АБ-СО-ЛЮТ-НО!!!

– Так как на счет цветов, мисс Людвидж?

Перевожу растерянный взгляд на лицо Эвелин, хотя продолжаю тянуться боковым зрением в коридор приемной за движением удаляющегося Мэндэлла.

Вы что не видите, вашу маму?.. Он же еще здесь!

Прекрасно знаю, или скорее чувствую, что он не обернется, не посмотрит через плечо, не выдаст ни движением, ни взглядом с улыбкой своих истинных чувств и уж тем более не рассмеется мне в лицо. И не потому, что и дальше намерен разыгрывать весь этот фарс с нашим якобы первым знакомством, а потому что это давало слишком много власти и преимущества в его и без того все контролирующие руки.

Хоть убейте, до сих пор не понимаю и не знаю, чего хочу!

Да! Возможно смотреть в его спину, четко видеть, осознавать, что это реально он, что это не галлюцинация и не сон и… он не исчезнет, даже когда полностью скроется из виду. Он будет все это время рядом! Да, вашу срань! Он же и был все это время рядом! И вчера тоже!

Какие на хрен гребаные цветы, если я до сих пор чувствую его? Руки, отпечаток губ, оттиск прочных шелковых нитей ментального кокона, врезающихся в каждый участок перетянутой ледяным ознобом кожи. Мне надо сесть, а лучше лечь или упасть замертво…

– Кстати, мисс Людвидж, на десять запланировано собрание директоров рекламных отделов, и вам как раз надо будет встретиться с господином Харпером.

– Кто такой господин Харпер? – Робин вклинивается в завязавшийся разговор, который меня абсолютно не тянет поддерживать.

Я и половины не понимаю из того, о чем они говорят.

– Ваш непосредственный начальник, Эдвард Харпер – глава отдела фото-художественной рекламы.