В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 3

Он никогда не помнил, чтобы при драках с абсолютно незнакомыми ему "соперниками" он испытывал что-то близкое к чистоплотной брезгливости. Когда твой мозг на 99% находиться под воздействием алкогольных паров, тебе определённо не до каких-то размышлений о соблюдении банальных норм гигиены в общественных местах. Тогда почему именно в эту минуту ему стрельнуло в голову тщательно вытереть после этой дуры руки, а то и вовсе надеть на них перчатки? Нежданно проснувшийся "рефлекс" из не такого уж и далекого прошлого? Он делал подобное только в закрытых клубах для особо "избранных", куда его затянул Алекс под прикрытием благотворительной физиотерапии безнадежно пропащему другу. Там подобное проявление действий было связано даже не с самой Темой и обязательным соблюдением сессионых ритуалов в качестве ролевого антуража. Ему действительно (к тому же на трезвую голову) было крайне неприятно прикасаться к совершенно незнакомым ему женщинам, да ещё и проституткам.

Вот и сейчас его вдруг так непреодолимо засвербило натянуть на ладони перчатки, при чём настолько сильно и буквально до нездоровой мании, будто это казалось куда важнее того, что он уже успел тут вытворить за всё прошедшее здесь время.

И больше всего поражала его собственная неспешность – размеренная, едва не методичная, словно он прекрасно знал, чего хочет и что намеревается сделать. А, главное, он был настолько "спокоен" и уверен в своих деяниях, как если бы уже заранее их распланировал и предвидел будущий исход при любом возможном раскладе.

"Боюсь, ваши проблемы только начинаются!.."

Почему память запечатлела именно концовку того дня, а не то, что происходило до неё? Или он сам желал это запомнить? Для чего? Чтобы однажды это дерьмо всплыло в его сознании и затопило своим омерзительным смрадом без того шокированный рассудок с подрезанными нервами? Он пытается найти схожие параллели между прошлым и настоящим? Между тем, кем он был и кем являлся сейчас? Или он хочет отыскать хоть какое-то мнимое различие – убедить себя, что сейчас всё иначе и по другому? Ведь тогда он не испытывал никакого чувства вины, да и когда бы? Он же не просыхал сутками и настолько ненавидел Реджину за её бесхребетность и инфантильное безрассудство, что его скорее бесило и раздражало, а не вызывало сочувствия то, с какой самоотдачей она терпела весь их больной брак.

Так в чем же разница? Ведь эти случаи несопоставимы! Их нельзя сравнивать!

Что он тогда сделал с Реджи? Накинул ей на голову то покрывало, перетащив лицом в кровать и коленями на ступени подиума? Откуда в нём тогда вообще взялась эта нездоровая мания, которая не проявлялась у него даже в тематических клубах? Острое желание причинить своей ненавистной жертве такую нестерпимую боль, прокатить мордой о такие омерзительные унижения, чтобы у неё в будущем даже мысли никогда не возникало рискнуть подойти к нему ближе, чем на сто ярдов.

Реверсивная психология? Одержимое желание доказать ей, что её слова не стоят и пяти центов, и он может выбить всю её показательную преданность буквально, даже не напрягаясь! Всего один раз и как следует, прописав в памяти и на теле условным рефлексом на всю оставшуюся жизнь. Чтобы этот страх преследовал её в ночных кошмарах и в реальности с одним лишь упоминанием его имени всуе.

Они все хотя бы раз задумывались, во что обрекали этим браком их обоих?

Хотя, кого он пытался обмануть тогда и сейчас? Связывая Реджину в покрывало и ремнем (едва не вывихнув ей оба плеча, когда заломил ей руки за спину) он же не просто пытался заблокировать доступ к её испорченной причёске и обнаженной коже, якобы смягчая исходящий от неё запах. Он не хотел видеть именно её тёмные волосы, её голову и лицо. И уж тем более слышать её голос! А про то, чтобы её трахать – не было ни речи, ни каких-либо допустимых об этом мыслей. У него действительно тогда не стоял. И он сильно сомневался, что после пережитого в том номере, у него вообще когда-нибудь возникнет подобное желание с естественной потребностью. Алкоголь творит с людьми жуткие вещи, атрофируя большую часть природных функций и способностей. Но он не ожидал, что вид запеленатой им в белое покрывало Реджины Спаркс переключит в его голове какие-то слетевшие до этого напрочь контакты.

Именно сильное опьянение и сыграло с ним данную злую шутку. Бешенство, боль… так не вовремя проснувшееся воображение… или окончательное помрачение рассудка…