В логове львов

Эллис взялся за приготовления. Его запас тротила состоял из желтых брикетов: один фунт взрывчатого вещества в каждом. Он сложил десять брикетов вместе и скрепил их изоляционной лентой. Затем добавил еще три таких связки, использовав всю взрывчатку. Ему приходилось применять тротил, поскольку именно им обычно снаряжали авиабомбы, снаряды, мины и даже ручные гранаты, а партизаны в основном пополняли свой арсенал за счет вскрытия неразорвавшихся русских боеприпасов. Пластиковая взрывчатка была бы куда лучше для достижения поставленной задачи, поскольку ею можно заполнять любые полости, оборачивать вокруг тросов и вообще придавать любую необходимую форму. Однако приходилось довольствоваться тем, что сумели раздобыть повстанцы. Им даже порой удавалось получить немного пластиковой взрывчатки у русских саперов в обмен на марихуану, выращенную в долине, но подобные обмены, при которых приходилось прибегать к посредничеству солдат афганской правительственной армии, были делом рискованным, а пластита все равно оказывалось слишком мало. Обо всем этом Эллиса информировал еще в Пешаваре агент ЦРУ, и его сведения полностью подтвердились.

Опоры, поддерживавшие тросы, представляли собой стальные балки, расставленные на расстоянии примерно восьми футов друг от друга. Эллис сказал на дари:

– Кто-нибудь должен найти для меня палку вот такой длины. – Он указал на размер промежутка между опорами. Один из партизан прошелся вдоль берега и выдернул из земли молодое деревце. – Хорошо. Но мне нужна еще одна палка. Точно такая же, – распорядился Эллис.

Он положил вязанку взрывчатки к основанию одной из опор и попросил партизана временно удерживать ее на месте. Точно такую же порцию тротила пристроил под соседней опорой, а затем с силой прижал оба заряда с помощью ствола деревца, чтобы они крепились распоркой уже без помощи людей.

Идентичную операцию Эллис проделал на противоположной стороне моста.

При этом он комментировал каждое свое действие на смеси дари, французского и английского языков, сознавая, что партизаны поймут далеко не все. Но самое главное: они видели его работу, а потом имели возможность оценить достигнутый результат. В качестве основного бикфордова шнура он использовал теперь гораздо более современную его разновидность, переносившую воспламеняющий электрический заряд до тротила с поистине невероятной скоростью нескольких тысяч футов в секунду, и соединил им все четыре упаковки тротила, чтобы они взорвались одновременно. Затем сделал из бикфордова шнура петлю, обмотав его с этой целью вокруг собственного тела, и продублировал шнур по всей длине. Особо обращаясь лично к Масуду по-французски, он объяснил, зачем это требовалось. Шнуры таким образом будут достигать с разных сторон двух упаковок с тротилом, и если один случайно оборвется или погаснет, бомба все равно сработает. Он настоятельно рекомендовал такой метод как гарантию успеха в подрывном деле и общепринятую меру предосторожности.

За работой Эллис ощущал себя до странности счастливым. Было нечто умиротворяющее в выполнении чисто технических манипуляций и в бесстрастном расчете необходимого количества взрывчатого вещества. К тому же с появлением Масуда он мог наконец приступать к основной миссии.

Он протянул оба провода через воду реки, чтобы они оставались менее заметными – этот тип шнура прекрасно действовал под водой, – а концы вытянул на берег и присоединил к ним детонаторы, добавив затем отрезок обычного, медленно горевшего бикфордова шнура, чтобы хватило на четыре минуты перед воспламенением основных.

– Готовы? – задал он вопрос Масуду.

– Да, – ответил тот.

Эллис поджег конец шнура.

А затем они все быстро устремились прочь от моста, продвигаясь по берегу против течения реки. Эллис втайне чувствовал почти по-мальчишески веселый азарт, зная, какого шума скоро наделает. Остальные тоже казались слегка возбужденными, и он подумал, что, быть может, так же плохо умеет скрывать свои восторженные эмоции, как и эти люди. Но пока он смотрел на них, выражения их лиц внезапно претерпели метаморфозу. В них появилось напряженное внимание, как у птиц, с тревогой вслушивавшихся в возможное появление в небе хищника. А потом и сам Эллис различил этот звук – отдаленное лязганье танковых гусениц.

С того места, где они находились, дорога не была видна, но один из партизан быстро взобрался на дерево.

– Два, – доложил он.

Масуд дотронулся до руки Эллиса.

– Сможете разрушить мост, когда по нему пойдут танки? – спросил он.

О черт, только этого мне не хватало! – подумал Эллис. Еще одна проверка.

– Смогу, – ответил он без колебаний.

Масуд кивнул, чуть заметно ухмыльнувшись.

– Хорошо. Действуйте.